Мало, что помню со времён садика, н...

Меня всегда печалила одна жизненная несправедливость: вот на голове волосы, а одна - волосинка. На глазах ресницы, а одна - ресничка. А вот брови они брови, и один волос на бровях никто бровинкой не называет! Не честно же :с

У всех в детстве были шрамы, все ими мерились. Кто с горки упал, кто с велосипеда и т.д. У меня был самый большой шрам на плече. Все меня уважали, потому что я говорила, что спасала птенчиков от собаки. И никто не знает, что на самом деле это одноклассница укусила, потому что я весила меньше нее...

В детстве никак не могла понять, а у кого же отчества женские? Казалось жуткой несправедливостью, что нет Светлановичей, Еленовичей, или, например, какой-нибудь Натальи Ларисовны. Сейчас, глядя на мам, в одиночку тянущих детей, думаю, так было бы даже честнее.

Родители в детстве наказывали и ремнём по жопе, и крапивой. Как-то летом на даче я удирала от мамы, она была с крапивой в руке и твёрдым намерением меня ею отхлестать. Пробегая мимо железной бочки, провожу по ней пальцами, еле дотрагиваясь, и кончик пальца срезается, как ножом, почти целиком. Я в шоке бегу навстречу к маме с окровавленной рукой за помощью. А она сначала херачит меня крапивой по заднице и ногам, и только потом начинает заниматься рукой...

Мой папа умер когда мне было всего 13 лет, я его очень любил. Он был хорошим отцом. Самое яркое воспоминание о его мужском воспитании, когда я 5 летний с папой вышел гулять во двор, с собой мы взяли мяч и стали пинать его друг другу, тут подошла компания ребят постарше ( лет по 8-9) и попросились поиграть в футбол с нами, папа не отказал и я тоже не был против, началась игра, и я маленький и глупенький не мог никак добраться до мяча и пнуть по нему (не мог не у кого отнять мяч) и разрыдался горькими слезами, папа взял меня за руку забрал и отвел домой, дома мне объяснил что значит играть в футбол, и что значит бороться за мяч, включил телек и показал на примере футбольного матча как играть, со словами, что даже взрослым дядькам мяч просто так пнуть не дают. Вспоминаю этот случай с теплотой и щемящим сердцем, ведь отца не стало так рано, а он так многому еще мог меня научить.

Когда пилю ногти пилочкой для ногтей жутко раздражаюсь, ибо помимо ужасного звука самой пилочки постоянно чувствую запах кошачьей мочи. То ли пилочка смердит, то ли ногти, до сих пор для меня загадка.

Посмотрев, как нынче похороны проходят, сколько это денег, нервов и злых языков стоит близким, — подумала, что хочу, чтобы меня кремировали и прах развеяли на Алтае. Накоплю денег детям или внукам на поездку, составлю завещание, что они смогут вступить в наследство только после того, как развеют меня в горах. И я довольна буду, и потомки хоть на природу полюбуются.

Я ходила в садик для детей с пороком зрения. Это была редкость для 90-х годов, поэтому нас часто снимали для телевидения. Однажды к нам приехали американцы и привезли огромную гору игрушек. Собрали всех детей в актовый зал, и под прицелом телекамер, хвалебные оды директрисы и бурные аплодисменты мы получили эти подарки. Каков же был облом, когда позже эти игрушки у нас отняли воспитатели. Все до единой. Даже личные шкафчики для одежды обыскали.

Я еврей, и по фамилии догадаться об этом легко. А ещё у меня с детства заболевание печени, и мне категорически нельзя жирную пищу. Особенно сало и свинину. У родителей моих школьных друзей был бесплатный аттракцион «НАКОРМИ ЕВРЕЯ СВИНИНОЙ». Каждый раз, когда в гостях мы садились кушать, и я спрашивал, не свинина ли на столе, меня убеждали, что это не так. Хотя специально готовили именно её. И радовались: вот поел еврей свинины — и не умер! Да, не умер. Но дома меня каждый раз рвало, и болел живот.

Меня зовут Валентин. Бесит, что во всех фильмах и сериалах все Валентины чмошники или геи! Бывает даже стыдно говорить как меня зовут из за этого... Хватит позорить имя!