Что такое Пассат?- Это завернув...

На занятиях по общей подготовке прапорщик: — Вода—это жидкость без запаха, цвета и вкуса. Кипит при температуре 90 градусов. Солдат: — А нам на физфаке говорили, что она кипит при 100. Прапорщик, открывая справочник: — Правильно при 100, это я с прямым углом перепутал.

Ротный перед взводом на учениях по тактике:
– … И вот представьте, что из-за того угла вылетает винтикрыл…
– Товарищ капитан, наверно, не винтикрыл, а вертолёт.
– Фамилия?
– Петров, товарищ капитан.
– Выйти из строя! Лечь, встать, лечь, встать, лечь, встать, встать в строй!… И этот винтикрыл… сбрасывает на вас едрёну бомбу…
– Товарищ капитан, наверно, не едрёну бомбу, а ядерную.
– Фамилия?
– Петров, товарищ капитан.
– Выйти из строя! Лечь, встать, лечь, встать, лечь, встать, встать в строй!… И вот этот винтикрыл бросает на вас едрёну бомбу, ваши действия?
Из строя:
– Надену противогаз…
– Лягу ногами к взрыву, накрывшись плащ-палаткой…
– Спрячусь в окоп поглубже…
– Буду спасать командира…
– Фамилия?
– Петров, товарищ капитан.
– Выйти из строя! Взво-о-од! Лечь, встать, лечь, встать, лечь, встать…

Житель Бердичева Рабинович приезжает в Одессу и хочет за углом справить малую нужду. К нему подходит милиционер и объясняет, что в Одессе это делать запрещено. Рабинович в отчаянии мечется по улицам - и вдруг видит вывеску еврейского доктора. Он тут же вбегает к нему в кабинет.
- Доктор, - вопит он, едва сдерживаясь, - я не могу пописать!
Доктор приносит сосуд и говорит:
- Сейчас мы возьмём пробу... Погодите, но вы же запросто это делаете!
- Конечно, - соглашается Рабинович, - но только когда мне разрешают.

На крыше горящего здания находятся философ, физик и математик. Пожарные прибегают к зданию, натягивают тент, а он маленький.
Философ думает: "Почему бы не случиться чуду?". Прыгает, промазал.
Физик:"Угол падения равен углу отражения, плотность тела, плотность воздуха, ускорение......" Чертить вектора сил, считает угол прыжка, прыгает, промазал.
Математик: "Если произвести правильные расчёты......" делает расчёты, прыгает...... - летит вверх.
Знак неправильно поставил!

Хана родила первенца. Вечером сходятся гости. Чтобы уберечь дитя от злых чар, родители убирают колыбель в тёмный угол комнаты и вместо ребёнка прикрывают одеялом старую собаку.
Однако пожилая соседка Двойра не может перебороть любопытство. Она приподнимает краешек одеяла, таращит глаза и говорит:
- Дай ему Бог здоровья! Вылитый отец!

На уроке русского языка диктант. Мариванна диктует предложение:
- В углу скребет мышь.
Вовочка (тянет руку):
- Мариванна, ну Мариванна...
Мариванна:
- Что тебе, Вовочка?
Вовочка:
- Мариванна, а кто такой Вуглускр?

Мальчика настолько часто ставили в угол, что его воспитали пауки.

Штирлиц шел по ночному Берлину плотно закутавшиcь в плащ. Моросил мелкий промозглый дождь который так и норовил затечь Штирлицу в левую ноздрю.
Почему в левую? - c досадой думал Штирлиц. В воздухе застыло что-то непонятное, тоскливое и тревожное, похожее на туман. Штирлиц вышел из запоя.
Неожиданно из-за угла бывшего Театра Лилипутов появилиcь три темные фигуры в форме офицеров гестапо. Фигуры окружили Штирлица со всех cторон девятимиллиметровых шмайсеров МР40 с откидным прикладом.
cлепя глаза отблесками уличных фонарей на мокрых cтволах
Повеяло перегаром дешевого гестаповского портвейна, который тут же напомнил Штирлицу его родной перегар и, cоответственно, родину-мать.
- ... мать! - пронеслось в голове у Штирлица.
- ... мать! - отозвалоcь эхо в другой половине головы.
- Sich eine Zigarette anzunden? [Закурить не найдется? ] - спросил старший гестаповец, хриплым от хазергита голосом.
- Seichas vyi u menya zakurite, suki! [Конечно найдется! ] - с надрывом ответил Штирлиц, и быстро, но cо смаком, дал закурить двум немцам.
Третьего в ту ночь ему догнать так и не удалось.

Рабинович из местечка приехал в город, поел в самой дешёвой закусочной за пятьдесят копеек и вышел. Ему срочно захотелось кое-куда, а поскольку у них в местечке общественных туалетов не было, он присел за ближайшим углом. Тут откуда ни возьмись появился полицейский и взял с него рубль штрафа.
- Эти городские какие-то странные, - рассуждает Рабинович. - За еду они просят только пятьдесят копеек, а за это - целый рубль!