У вождя племени людоедов берут интервью. Журналисты задают массу вопросов. Вождь охотно отвечает, рассказывает... — Ну, а теперь последний вопрос: скажите, как Вы относитесь к евреям? — Вы знаете, я считаю антисемитизм глупейшим предрассудком. Евреи абсолютно такие же люди, как и все другие! Я и племени своему это постоянно объясняю. Но не едят!
Старый еврей впервые в опере. Дают "Евгений Онегин". Достает соседа вопросами: — Скажите, это кто? — Это Онегин. — А он еврей? — Н-н-ннет... — Хм... — А это кто? — Татьяна. — А она — еврейка? — Нет! — А это кто? — Ленский, Владимир! — А он еврей? — Да, да еврей! — Вот увидите, его убьют!
- Семён Маркович, приходите с женой к нам на Новый год. - Спасибо за приглашение, Сара Абрамовна, но мы не сможем. - О, как это любезно с вашей стороны...
Еврей прослужил пару недель и просится в отпуск. — Нельзя, — ему говорят, — соверши какой-нибудь подвиг! — А если танк арабский пригоню — пойдет? — спрашивает. — Танк годится — отвечают. Наутро еврей пригоняет арабский танк. Ему без разговоров оформляют отпускные документы — езжай, мол. Но тут кто-то спросил: — А как ты танк пригнать сумел? — Очень просто: сел на свой танк, поехал к арабам и крикнул: "Кто в отпуск хочет — давай машинами меняться! . .
— Мир разделился на два лагеря — одни вешают американские флаги у себя в кабинетах, на крышах домов, покупают футболки с изображением флага, другие — эти флаги срывают, рвут и жгут... — И только два старых еврея — Абрам и Мойша продолжают заниматься своим делом — шить американские флаги...
Рядовой Рабинович пожаловался на кражу сала из его тумбочки. Прапорщик удивленно спросил: разве евреи сало едят? Нет, ответил Рабинович, не едят, и я не ем. Я им мозоли на ногах смазывал... И тут рядового Петренко стошнило…
Абрам пришел поздно вечером к Мойше в гости. Сидят, разговаривают. Хозяин предлагает: - Давай свет выключим, мы и так друг друга услышим, и электричество зря жечь не будем. Мойша согласился. Через час Мойша собрался уходить. Абрам встал, чтобы включить свет и проводить гостя. Мойша: - Подожди, Абрам, дай сначала одеться – я штаны снял, чтобы зря не протирать.