Мужчина, в предпенсионном возрасте, приходит в отдел кадров частной фирмы. - К сожалению Владимир Степанович, Вы нам не подходите. Нам нужны люди молодые, амбициозные, способные творчески расти! Владимир Степанович: - А Вы всё-таки запишите мой телефон, когда выяснится, что Ваша молодёжь всё ещё творчески растёт, а работать некому - позвоните мне....
Детский крик из прихожей: - Ма-ам! Ма-а-ма-а! Мам! - Ну чего ты орешь?! Я в гостиной. Иди сюда и скажи нормально, что тебе надо. Ребенок шлепает через всю квартиру, подходит к маме. - Мам, я тут в говно наступил. Где мне сандалик помыть?
Одесский дворик. - Циля, почему ты сушишь своё нижнее бельё в квартире, а не на улице? - Понимаешь, Абрам таки категорически запретил мне заниматься наглядной агитацией...
Сара смотрит в окно и говорит Рабиновичу: - Смотри, Яша, и учись... Живут же таки некоторые жёны! - Ты о чём? - О чём... Видишь, какой у Цили муж заботливый! Даже бельё помогает снять с верёвки. - Да, Моня очень внимательный, дорогая! Я согласен. Но бельё-то наше!
Муж ругается с женой. Жена: - Всю жизнь на тебя потратила зря. Ну что ты мне хорошего в жизни сделал - машину купил? За границу свозил? Паршивенький бриллиантик подарил? Хотя бы ремонт в квартире нормальный сделал? Муж: - А ты? Что мне хорошего сделала? Не находя аргументов и посмотрев на кучу детей: - Ну, дала, несколько раз…
К полковнику во время отпуска прибежал посыльный из штаба и звонит в дверь квартиры. Жена шепчет: - Прячься в шкаф! - А я там не задохнусь? - Прапорщик не раз там сидел и не задохнулся!
— Евгений Иванович, вот Вы наш начальник, много знаете, разъясните мне, что всё—таки означают демократия, свобода слова. — Как бы тебе объяснить. Понимаешь, Женя, при демократии можешь говорить мне в лицо всё, что ты думаешь обо мне. И тебе за это ничего не будет. Ни премии, ни отпуска, ни квартиры....
1980 год. Ночь с 8 на 9 Мая. Под рассвет просыпается Леонид Ильич Брежнев, дико кричащий: "Ааааааа!!!" С глазами размером с пятак, весь в холодном поту и тяжело дыша, он направляется к окну. Отдернув штору, вглядывается в еще спящую, но уже озаренную ленивым рассветом Москву. "Так... Звезда на Спасской вроде на месте.... и флаг над Кремлем вроде крассный..." Жена, зевая и не раскрывая глаз, спрашивает: - Леня, что случилось-то? С уже востановленным дыханием, но все еще со скачущим сердцем Брежнев отвечает: - Хуууууу...... Да приснилось, будто на сегодняшнем параде немецкий канцлер присутствует.
Зима. Мороз -20. Еду с женой в автобусе. Напротив - моя студентка (я преподаватель в вузе) с какой-то подружкой. Не здоровается. Сидит, болтает. Минут через пять глядит на меня и говорит: "Ой! Андрей Петрович! А я вас одетым не узнала!"