Эй, все те, кто снимает вертикально...

Мужик просыпается с жуткого бодуна, сползает с кровати. Смотрит – на туалетном столике стакан воды стоит, таблетка аспирина и записка от жены:
“Дорогой, твой завтрак на столе, я все убрала, твоя навеки – жена”.
Мужик ничего не понимает, выпивает таблетку и бредет в ванную… по пути он обнаруживает, что вся квартира просто вылизана, сынок-бездельник делает уроки…
- Сын, а что вчера происходило?
- Ну, ты снова пришел пьяный под утро. Побил на кухне всю посуду, потом поставил маме фингал под глаз, а когда мама тебя укладывала спать и стянула с тебя штаны, ты закричал: - Пошла на хрен, я жену люблю!

- С моим мужем невозможно ни в один приличный ресторан сходить!
- Напивается?
- Хуже! Он школьником каждое лето все три месяца отдыхал в пионерском лагере!
- И что?
- Что-что... Во-первых, гад, заставляет все тарелки чуть ли не языком вылизывать, а потом собирает всю посуду и тащит сам на кухню! Уже скольких официантов чуть ли не до обморока довёл...

Гид-переводчик водит по Питеру группу туристов из Европы.
— А там вы видите наш новый стадион в форме летающей тарелки. Он называется Зенит-Арена и стоит миллиард евро... Нет, мадам, летать он не может... Даже за такие деньги.

Утро - кофе.
День - яблоко/апельсин/стакан кефира.
23:00 - булочкипельмениколбасамясорыбапеченькижрать.

Чапаев разливает бутылку самогона: себе - полный стакан, Котовскому - неполный стакан, Петьке - полстакана. Котовский:
- Василий Иванович, сколько мы с тобой пьем, пора бы и руку набить!
Петька:
- И морду тоже!

В детстве я мечтал о стакане, полным лимонада, и чтобы он, лимонад, никогда не кончался. Выпил стакан, а он опять полный.
Теперь я вырос. И поэтому мечтаю о баке, в котором никогда не кончается бензин.

Сидит мужик в баре, пьет. Мимо проходит монашка и говорит укоризненно:
– Как ты можешь прожигать свою жизнь в этом пристанище блуда и разврата!
– Да нет тут никакого разврата, сестра…
– Анна, – гневно отвечает монашка.
– Да, Анна. Все нормально. Я просто пью.
– И это противно Господу, – говорит монашка.
– Ты сама-то, сестра Анна, пробовала хоть раз? – спрашивает мужик.
– Нет! – возмущенно восклицает монашка.
– Как же ты можешь утверждать? – спрашивает мужик. – Вот, я сейчас куплю тебе выпивку, и ты попробуешь.
– Никогда! Чтобы люди увидели, как монашка пьет спиртное?!
– Я попрошу, чтобы тебе налили в чашку, – говорит мужик. Монашка соглашается.
Мужик подходит к стойке и говорит:
– Слышь, дай мне два стакана водки, только один налей в чайную чашку.
Бармен оборачивается:
– Что, опять пришла сестра Анна?

Вышел Ходорковский на свободу, купил домик в Англии. Сидит, закатом над Темзой любуется. Подходит дворецкий, ставит перед ним поднос.
- Что это?
- Овсянка, сэр.
Михаил Борисович грустно размазывает кашу по тарелке:
- А в тюрьме сейчас ужин... Макароны...

Село. Глубокая ночь. В саду за столом, на котором полупустая банка самогона, сидят три кума с поднятыми стаканами. Вдали залаяла собака... — Ну шо, может давайте за Шарика?

Звоню своему, чувствую по голосу — не
трезв,
— ТЫ где?
— Милаяя, яяя, яяя дома, поздно ж уже.
— Точно?
— Ну да. Ты, ты мне не веришь!
— Ну-ка, включи телевизор…
— Да ладно тебе. — ВКЛЮЧИ, я сказала!
(включает)
— Ладно, а воду в ванной?
(включает)
— А теперь попрыгай на своей скрипучей
кровати (да не так громко, вас там что
стадо? )
Ладно, ложись спать, целую люблю. Ты у
меня умничка, не то что твои засранцы,
которые сейчас где-нибудь крутят!
Как, оказывается, было на самом деле:
Бар, футбол, пиво, человек 30-40. На
середину зала выбегает тело: — МУЖИКИ, БАБА ЗВОНИТ!
И ТИШИНА… ГРОМКАЯ СВЯЗЬ…
Охранник включает и выключает телевизор,
бармен набирает воду в стакан, трое
болельщиков прыгают на диване.
Как могут понять и проникнуться 40 человек!