Генерал с маленьким сыном пришёл пе...

Поезд дальнего следования. Зима. Сибирь. В тёплом купе едет генерал из очередной проверки со своей свитой — пара полковников и майор. В купе натоплено — вышли в холодный тамбур — покурить. Поезд останавливается, выбегает проводница — "Мущщины отойдите, полминуты стоим не мешайте высадке... ", — открывает дверь... За дверью — вьюга, полустанка за метелью не видно... Фонарь одинокий мотыляется на ветру... Выскакивает в тамбур какой-то капитан с чемоданом, кидает чемодан наружу и собирается прыгать следом.
Генерал:
— Серёга? ТЫ?
Капитан, оборачиваясь:
— Колян, [дол]бать-колотить, ты-то как здесь?
— Да я вот с проверки еду, а ты-то как...?
— А сюда служить приехал, извини — поезд трогается, увидимся.
Поезд отъезжает, генерал молча курит, свита молчит...
Майор:
— Товарищ генерал, а... это кто был, простите.
Генерал:
— Да это — Серёга, в училище вместе поступали. Лучшими друзьями там были. Койки рядом стояли. От патруля меня спас однажды — на себя всё взял. Тыщу лет не виделись, а вот — свела же судьба...
Майор:
— А как же так? Вы — уже генерал, а он — капитан до сих пор?
Генерал:
— Да вот как вам объяснить? — Достаёт из кармана коробок спичек, трясёт над ухом у офицеров... Спрашивает у полковника: — Слышишь — море шумит? — Так точно, товарищ генерал.
Спрашивает у второго полковника: — Слышишь — ракушки друг об друга скрипят? — Так точно, товарищ генерал, слышу.
Спрашивает у майора: — Слышишь — русалки поют? — Так точно, товарищ генерал, слышу отчётливо, даже слова разобрать могу...
— Вот. А Серёга — них[рена] не слышит.

Отец сыну:
- Сынок, мы с мамой сейчас уединимся в спальню, а ты пока поиграй и нас не беспокой!
- А конфетку?!
- Какую еще конфетку?
- А вот сосед дядя Леша мне всегда дает!

Сын возвращается из армии домой. Мать:
- Тебя там мучили, сынок?
- Нет.
- Кормили?
- Да.
- Ругали?
- Меня нет, а вот тебя постоянно вспоминали.

Папа, работающий следователем, ведёт сына – первоклашку из школы. Тот ему говорит: — Пап, ты бы слышал, какие сказки Сашка рассказывает каждый день, когда в школу опаздывает! — Сынок, ты бы слышал, какие сказки рассказывает мне его папа!

Мужик молится в Церкви. Мимо него проходит священник.
– Батюшка, я сейчас прошу Бога, чтобы мне повысили зарплату. Вы не знаете, что Он мне скажет?
– А что ты в прошлом году делал на Рождество?
– Бухал с друзьями.
– А теперь представь себе ситуацию: ты приглашаешь на свой день рождения сына, а он тебе прямо в глаза говорит, что не придёт, потому что ему лучше бухать с друзьями. А через месяц он к тебе приходит и просит денег. Что ты ему скажешь?
– Пошел наф*г, сопливый муд*к!
– Теперь ты знаешь ответ на свой вопрос.

Папа с сыном сидят на рыбалке. Ничего не клюет. Папа говорит сыну: — Сынок, мама нам положила вкусные бутерброды с сыром, давай их сюда. Мы их съедим. — Папа, а я их уже съел. Сидят дальше. Не клюет. Проходит часа два. Папа сыну: — Сынок, мама нам положила вкусные пирожки, давай их сюда. Мы их съедим. — Папа, а я их тоже уже съел. Сидят дальше. Вечереет. Не клюет. Папа сыну: — Сынок, давай доедай и червяков и пойдем домой.

Мама отожгла. Звонят ей телефонные мошенники. Какой-то парень убитым голосом: "Мама, я человека сбил". А сына у моей мамули нет, только дочка. Вот мама и сообразила, в чём дело. И говорит: "Идиот, грохни свидетелей и сваливай!" На том конце кто-то чем-то подавился...

Сидит семья гаишника возле телевизора и смотрит новости. Там сообщают: — С 11 августа увеличиваются штрафы за нарушение ПДД. Сын поворачивается к отцу и спрашивает: — Пап, ну теперь ты мне новый компьютер купишь?

Утро. 1 сентября. Общественный транспорт. Две дамы трижды бальзаковского возраста, ведут беседу в салоне автобуса. Одна из них, увидев нарядных школьников, делится с другой:
- Сын моей соседки очень любит 1 сентября, прямо ждет этот день.
Вторая делает вывод:
- Значит он заучка какой-нибудь, ботаник.
Первая, качая головой:
- Нет. Он цветами торгует, у него четыре точки в городе.

При Ленине было как в туннеле: — Кругом тьма, впереди свет. При Сталине — как в автобусе: — Один ведет, половина сидит, остальные трясутся. При Хрущеве — как в цирке: — Один говорит, все смеются. При Брежневе — как в кино: — Все ждут конца сеанса.