Господи, что у вас там на Дальнем...

Переписка в Интернете:
- Скоро лето, меня отправляют в лагерь.
- Ух ты, а я буду все время в городе. А в какую смену ты поедешь, первую, вторую или третью и куда?
- На 15 лет, в Магадан.

Жители Норильска попытались обманом продать Трампу свой город вместо Гренландии.

— Прочитала ваш новый детектив о преступлении в семье Шереметьевых, где внук убил деда, чтобы заполучить его дом.
Как вы придумываете свои сюжеты?
— На данный сюжет меня натолкнули названия московских аэропортов -
Шереметьево, Внуково, Домодедово.

После очередного "съеденного" стиральной машиной носка, ее стадия работы с названием "отжим белья" приобрел для меня новый смысл...

- Что такое хрюкала-крякала?
- Название типичной финской деревни.

Беседуют два старых одессита:
- Не, ну как вам нравятся эти русские?! Я с них умираю!
- Аркаша, шо случилось?
- Вы не слышали?! Русский олигарх Олег Дерипаска хотел дать нашему городу сто миллионов баксов на развитие, а мы таки отказались!
- И шо, бесплатно давал?!
- Ну не совсем бесплатно, так, мелочь. Хотел, чтобы в названии нашей
Дерибасовской мы букву "б" на "п" поменяли.
Andrew (c)

Ты любишь фильм Сумерки?
— Нет.
— Значит любишь сигареты и кофе?
— Я не курю и кофе не пью.
— А Дом 2 смотришь?
— Ни разу не смотрела.
— А угги у тебя есть?
— Нет.
— Господи! выходи за меня замуж!

Вход в лабораторию с повышенной опасностью.
Над дверью вывеска с названием этой лаборатории, а на двери длинная-предлинная инструкция.
Начинается она такими словами: Персонал, не прочитавший эту инструкцию, вовнутрь допущен не будет. А оканчивается такими: Остальным сообщаем: настоящий вход в лабораторию за углом: желтая дверь без вывески.

Видит Бог, что душа Сталина что-то пишет.
- Иосиф! Что ты пишешь? - спрашивает Господь.
- Пишу продолжение своей статьи "Головокружение от успехов". Работа называется "Охреневшие от капитализма".

Голодный бродяга стучится в дверь таверны под названием "Георг и
дракон".
- Что вам угодно? - спрашивает хозяйка.
- Я не ел три дня...
- Иди отсюда, попрошайка! - рявкает хозяйка.
Бродяга задумывается, потом опять стучится:
- А нельзя ли мне видеть Георга?