Построил Ной ковчег, и взошли на него он сам и семья его и слуги и рабы и домочадцы его. И взял он птиц небесных и гадов и всякой твари по паре. И разверзлись хляби небесные, и погибло все, и только ковчег плавал по волнам... И выпустил Ной голубя, и возвратился он с ветвью оливы. И понял Ной, что смилостливился Господь в сердце своем, и открылась суша. И пристал ковчег к горе Арарат, и стал Ной выпускать животных, и увидел он людей, к нему бегущих и руками машущих. И кричали они: "Вай, ара! Цирк приехал!!!"
Чехов: ничто так не красит женщину, как верность. Бронте: ничто так не красит женщину, как любовь. Тургенев: ничто так не красит женщину, как скромность. Толстой: какие к черту женщины, вы посмотрите какой дуб.
- Если на минуту представить, что на Земле исчезла вся трава. Это же катастрофа. Коровам есть нечего. Молока нет. Кефира, как и не было. Фотосинтеза нет. Кислород заканчивается. Люди ходят задыхаются, вместе с коровами. Небо фиолетовое, ну фотосинтеза же нет, кругом камни, вода и песок, и красивое фиолетовое небо... - Антон, что-то нам подсказывает, что не вся трава на Земле исчезла!
Из останкинского телеэфира : Алло! Это телевидение? Это утренняя программа " Ж_опой к деревне " ? - Здравствуйте, нет, вы ошиблись, это программа " Лицом к городу " ! - Не, ну я что говорю!? К деревне-то чем?
— Господи, отчего же так много правил и законов, которые нужно соблюдать. Невозможно соблюсти все и ничего не нарушить, оставаясь безгрешным! Голос с небес: — Я вам дал только 10 заповедей, Уголовный кодекс вы придумали себе сами.
Мужик шел по улице сейсмоопасного города Петропавловска-Камчатского. Вдруг - ТОЛЧЁК! "Хммм... Неплохой, однако толчек", - подумал мужик и забрал унитаз домой.
Оборотень Пётр, как ни старался, не смог сделать карьеру в астрономии. Глядя на луну в телескоп, он всегда немножечко подвывал. Эта черта раздражала коллег и ужасно сердила его начальство. Какая уж тут карьера. Ещё Пётр ел людей.
Едет американец по пустыне на "Харлее", жарко, пить хочется, а навстречу араб на верблюде. Араб галопом скачет, колбасится и говорит: "Давай меняться, я тебе верблюда, а ты мне свой мотакль, типа тебе легче по пустыне ехать будет!" Ну американец и согласился. Ну едет он, все нормально, добрался до города, а араб на первой дюне заглох, слез с мотоцикла, подходит к фаре и говорит: "Такой большой глаз, а нифига не видит!"