Коммунистический трибунал судит бом...

Уважаемые вегетарианцы, кушайте, пожалуйста, свою травку молча. Своими рассказами вы съедаете наш мозг и тем самым нарушаете свои принципы.

Активистка-феминистка наехала на барбер-шоп за то, что ее отказались там обслужить. Барбер-шоп, бл%!
Совет мужикам: давайте подадим в суд на врачей-гинекологов за то, что они нас не обслуживают. Дискриминация и ceкcизм!

— Слышь, лох? Дай закурить! — безобидная в общем фраза в темноте почему-то всегда звучит урожающе. — Нет курить. В рыло могу дать. Хочешь? — поинтересовался прохожий у стрелка.
— Ну зачем вот так вот сразу прибегать к насилию? — не понял субьект в темноте. — Неужели вы настолько примитивны, что способны обидеться на элементарное "лох"?
— Нет, конечно. Поясню — вы просите закурить, курение причиняет вред вашему здоровью, стало быть вы жаждете причинить себе вред. Сигарет у меня нет, но как человек чуткий, я не могу оставаться равнодушным к вашим просьбам и предложил вам побои, как равносильную компенсацию вреда, причиняемого вашему здоровью одной сигаретой.

Жена приходит в суд с заявлением о разводе. — Какова же причина? — спрашивает судья. — Муж заставляет меня есть то, что я готовлю ему!

Съела Дюймовочка ползёрнышка, выпила полнапёрстка водочки, присмотрелась - а крот-то, в принципе, ничего ещё. И вышла замуж за это необузданное волосатое животное.

На суде: — Подсудимый Буратино, встаньте. Что вы можете сказать в свое оправдание? — Ну, драться надо — так дерись, учила меня старая черепаха Тортила. — А знаете ли вы, Буратино, где она провела эти свои триста лет?

- Про помощи молотка вы убили десятки человек и ограбили сотни. Что вы можете сказать в свое оправдание?
- Подсудимый, сядьте и перестаньте паясничать.

Услышать фразу "Садись! Пять!" приятнее в школе, чем в суде.

- Поселился новый сосед. Чувствую, скоро меня выживет.
- Пьянствует?
- Нет, книжки читает.
- Грязь разводит?
- Наоборот, каждую пылинку сдувает.
- Дерётся?
- Нет. Все вопросы в суде решает.
- Да он же просто святой!
- Хуже. Он Патриарх.

Рабам давали еды и одежды ровно столько, сколько бы им хватило для того, чтобы они смогли продолжить работать.
Ничего существенного, в принципах формирования зарплаты, с тех пор не изменилось.