Ленин произносит речь на съезде ком...

1943 год. Убегает польский ксендз от фашистов. Бегут лесом. Все немцы отстали, один только преследует. Выбегают из лесу и вдруг вырастает перед ними стена. Поляк поднимает руки, немец прицеливается, и раздается голос с небес:
- Не убивай его! Отпусти!
- Почему?
- Он будет ПАПОЙ!
- А мне что с этого?
- А ты будешь следующим ПАПОЙ.

Стоит охотник на номере, ждет волка, которого загонщики гонят.
Вдруг выбегает прямо на него матерый волчище и орет ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ голосом:
— Не стреляй! Это же я! У них там колдовство какое-то: нас в себя обратили, и теперь под видом людей за нами гонятся!
Охотник опешил. А часто ли с вами волки разговаривают? Ну и пропустил волка за флажки.
"Права была мама, — думает спасшийся волк, — учить языки надо! А то и пристрелить могут! "

- Я так хочу вернуться в детский сад! Обязуюсь спать днём, не ломать игрушки и есть манную кашу.
- Сходи к психиатру и скажи, что видишь зелёных человечков и слышишь их голоса. Детского сада не обещаю, но всё остальное будет.

- Насколько вы доверяете незнакомым людям?
- Незнакомым?! Моя родная сестра спёрла у меня блузку и два дня притворялась, что ищет её вместе со мной. О каком доверии к людям может идти речь?

Рабинович был проездом в каком-то городке. В центре, недалеко от памятника Ленину к нему подошли цыгане и предложили купить золотую цепочку за 50 долларов. Сторговались на 30. Цепочка в итоге оказалась не золотой, о чем Рабинович догадывался изначально. Как и купюра в 50 долларов, которую он им дал, она тоже была фальшивой. А вот 20 долларов сдачи были настоящие.

Парень познакомил со своей семьей, только предупредил, что его мама учительница русского языка и литературы и очень ревностно относится к чистоте русской речи.
Конечно вечером на мои "блин" и "ешкин кот" она морщилась, а в конце намекнула, что «перевоспитает меня». Я пожала плечами и не поверила. Ровно до тех пор, пока мы не пошли их провожать и отец парня поскользнулся на мокром снеге. 50-летний мужчина, сварщик с огромным стажем работы на стройке, упал навзничь в лужу и всё что он произнес:
- Экая неприятность!
Теперь я ее боюсь.

При Ленине было как в туннеле: — Кругом тьма, впереди свет. При Сталине — как в автобусе: — Один ведет, половина сидит, остальные трясутся. При Хрущеве — как в цирке: — Один говорит, все смеются. При Брежневе — как в кино: — Все ждут конца сеанса.

Семинар. Преподаватель мрачно смотрит на аудиторию и говорит:
- Ну что, с кого начнем? Пожалуй, я начну с Лены Петровой.
Голос из аудитории:
- Да у нас тут почти все с нее начали!

Утро. В постели лежат режиссер и молодая актриса. Она, давясь слезами:
– Что ж ты, урод, сразу не сказал, что ты мультипликатор?!