гастроли провинциального театра, последний спектакль, трезвых нет. шекспировская хроника, шестнадцать трупов на сцене. финал. один цезарь над телом другого. и там такой текст в переводе щепкиной-куперник: "я должен был увидеть твой закат иль дать тебе своим полюбоваться". то есть один из нас должен был умереть. и артист говорит: — я должен был увидеть твой... и он текст забыл, надо выкручиваться, по смыслу, а это стихи, проклятье, но он выкрутился! как поэт! он сказал: — я должен был увидеть твой... конец! и задумчиво спросил: — иль дать тебе своим полюбоваться?.. и мертвые поползли со сцены
Отец сыну: - И чему тебя, балбеса, в школе учат? Запомни, тупица, Достоевский Ф.М. - это не радиостанция какая-то, а великий русский поэт. Я в твои годы уже знал наизусть много стихов Феликса Максимовича.
Две блондинки встретились. - Ты, говоришь, в театр ходила с любовником? Ну и что там было? - Трагикомедия. - Интересно. Расскажи. - Мы столкнулись с моим мужем. Он был тоже с любовницей.
— Равшан, ты экзамен по рюсский язик на жить в Москву сдал? — Завалил. — Пачемю? — Патомючто «ослаблять» — это глагол, а не любовница осла, как Ашот подсказал!
Мама говорит: — Вам сейчас удобно с этим вашим Интернетом. В моей молодости, чтобы узнать, как выглядит любовница мужа, приходилось к ней на работу ехать.
Дед Мороз: – Здравствуйте, дорогие детишечки! Мы со Снегурочкой приехали к вам с самого Севера. Для начала у нас запланирован конкурс стихов. Вы будете читать стихи, а победит тот, кто первым принесет штопор
Борис со смехом смотрел фильмы про шпионов, ведь уже десятый год семейной жизни, ему удавалось скрывать любовницу от жены, но что еще сложнее - жену от любовницы.
– В тебе умер поэт и философ. – Да во мне много кто сдох. Воскрешаю периодически литрами крепкого чая. Но лучше сидеть на этом кладбище в тишине, чем слушать хор субличностей, своими комментариями хаотически рвущих одеяло реальности на куски одностороннего восприятия мира. – … А шизофреник ещё живой, я погляжу.
- Придурок, где твоя постель? - Одеяло убежало, улетела простыня, и подушка, как лягушка, ускакала от меня… - Слышь, торчок, ты тут мне не стихи рассказывай, ты думай, как с кастеляншей рассчитываться будешь?