Мужику приглянулась тетка, торгующа...

Любовь - это когда у женщины большие уши, а у мужчины - макаронная фабрика.

Таксист замученный, усталый, 2е суток за рулём, едет поздним вечером по улице, где работают девушки лёгкого поведения.
Одна подняла руку. Он остановился возле неё, она в приоткрытое окно:
- Оральный 50.
Он, задумчиво:
- Оральный 50...... Оральный 50...
- А ГДЕ ЭТО???

- Здравствуй, Ежик, - настороженно поздоровался Медвежонок.
- И тебе привет, Медвежонок, - буркнул Ежик и посмотрел из подлобья.
После вчерашней попойки обоим было плохо, и они мало что помнили. Однако почему-то болела попа. Это было подозрительно. Но по старой традиции, прихватив по бутылке беленькой, они опять встретились ночью возле домика
Медвежонка, чтобы считать звезды. На горочке, над туманом. Сначала которые на небе, потом те, ну вы поняли, которые после двух стаканов.
Вторые было считать веселее. Особенно в тумане. А еще весело было ходить в тумане и пугать Сову. Лошадка-то вообще уже сто лет не появлялась, плюнув на этих алкоголиков.
- Угу! - раздалось из тумана. Опять Сова.
- Ага! - сказал Медвежонок, и налил стопку, удобно устроившись на пеньке.
Ежик на всякий случай устроился подальше от друга и тоже налил. Потом выпил:
- Раз.
- Что раз? - спросил Медвежонок.
- Звезда раз, бульк тоже раз. Интересно, а сколько можно осилить бульков, пока пересчитаешь все звезды?
Медвежонок погрустнел:
- Мы никогда этого не узнаем, мой друг! Слишком велика Вселенная, и слишком малы наши животики. Да и водки маловато будет.
- Ух тыыыы! - восхитился Ежик. - Это же дело на всю жизнь! Цель!
- Угуууу!!! - требовательно ухнула их тумана Сова и закашлялась, большая тень метнулась на грани зрения.
- Достала, - буркнул Ежик и закурил "Приму", - Может в лобешник ей дать?
- Угу?? - Сова удивилась предложению
- А это мысль! - похвалил Медвежонок, он вообще любил мысли. Всякие.
Например, о вечном, о водке там, о закуске. Иногда даже проскальзывали мысли о меде, но он сильно подорожал, и Медвежонок теперь предпочитал думать о вобле.
В кустах громко зашуршало, потом заухало, а потом и заматерилось. Даже немножко упало.
- Во дает! - снова восхитился Ежик. Он вообще был восхитительный, когда выпьет. - А я думал, что она только ухать умеет.
Из кустов вывалился потрепанный, значительно нетрезвый мужик со спущенными штанами и зажатым в кулаке лопухом. Следом за мужиком вывалился запах:
- Ой, б*я! - поморщился Медвежонок. - Мужик, ты чего?
Мужик вылупил глаза на парочку:
- Это ж надо так перепиться! Белочка!
- Сам ты Белочка, - обиделся Ежик. - Белочка на другом конце леса живет.
- Так это ты там в тумане ухал, что ль? - спросил Медвежонок, и участливо поинтересовался, - С желудком беда?
Гость неуверенно кивнул и принялся натягивать штаны.
- Ну так у нас и лекарство есть. Садись, выпьем.
После первой, мужик задумчиво сказал:
- В первый раз меня мои же глюки водкой угощают. Делааа...
И только Сова печально сидела на дереве - она не умела разговаривать, но очень любила выпить. А эти придурки опять не поняли, что она просилась в компанию третьей. Ну стеснительная она с детства!
drblack

– Вот у вас и все руки в перстнях, и три машины, и пятиэтажный дом, и унитаз золотой, а вместо туалетной бумаги – газета. Почему?
– Дык, это… Ностальгия…

Мужик пришел в сексшоп. Хочу, говорит, купить вагину покруче. Ну, ему подобрали со всеми наворотами: девственница, подогрев, массаж и т.д.
На следующий день возвращается он в этот же магазин.
- Забирайте ее обратно, вот чек, упаковка, забирайте.
- А в чем дело, не работает?
- Да нет, работает.
- Не понравилась?
- Еще как понравилась.
- Почему же тогда возвращаете?
- Не дала.

Комментарий матча ЧМ по футболу среди женщин: шестой номер (!) сборной Бразилии приняла мяч на грудь и донесла его до ворот соперниц...

Самое трудное для холостяка - это раздеть женщину, а для женатого человека - ее одеть.

Хорошо женщинам в Индии. У них там и коровы, и телки – священные животные.

Пьяный мужик лежит в луже и говорит:
- Карл Маркс умер, Ленин умер, вот и мое здоровье пошатнулось...

У изголодавшейся по любви женщине, эрогенная зона начинается ещё на подступах к её столику.