На церемонии вручения театраль...

В Секонд хенд для престарелых, помимо потёртых джинс и потёртых ботинок, можно купить потёртую морковку.

- Прикинь, утром с бодуна пошёл за хлебом, пришел сонный, рожа небритая, помятая, в шлепках, оказывается перепутал и приперся в театр!
- И чо?
- Взяли на роль!

В двухкомнатной коммуналке квартире в одной комнате живет молодая пара с ребенком, а в другой — одинокий алкаш. У него была дурная привычка: приходя домой в 3 часа ночи, он снимал ботинки и швырял их в стенку. Соседей это конкретно достало, и муж его отчитал. Тот пообещал не бузить. В следующий раз, пьяный сосед по привычке в 3 ночи снял ботинок и швырнул его в стену, но тут вспомнил свое обещание, осторожно положил второй на пол и заснул. Просыпается от стука в дверь. На пороге сосед: — Слушай, у тебя совесть есть ? Мы уже два часа не спим — ждем, когда ты второй ботинок кинешь.

Люди! Как вам не стыдно! Не смейте называть Киркорова, Филей! Миллионы поклонников любят этого артиста! Талантливого, умного, доброго, по-настоящему интеллигентного пса из передачи "Спокойной ночи, малыши", а вы его именем это чмо дергающееся называете!!!

Не люблю театр, там идиоты умными хотят казаться.
А вот цирк люблю, там наоборот.

В лесу распределяли премии по результатам полугодия, и после жарких обсуждений и споров постановили: медведю выдать за силу, волку за хватку, лисе за хитрость, зайцу за храбрость. И скунсу тоже выдали... чтобы не вонял.

— Сема, за что ты вчера так громко ругал своего сына?
— Да купил я ему новые ботинки и велел шагать по лестнице через ступеньку, чтобы подошвы меньше стирались!
— И что он тебя не послушал?
— Этот маленький и жадный еврей начал перешагивать по две ступеньки и порвал штаны!

Волк пригласил Лису в театр. Лиса отказалась: — Ты грубый, матерщинник, ты меня в театре перед всеми осрамишь. — Клянусь, Лисочка, последняя тварь буду, если хоть одно бранное словечко услышишь! Буду говорить только о цветах. Лиса согласилась. Пришли в театр. А место Волка занял Заяц. Волк рассердился и зашипел на Зайца: — Эй, ты, роза! А—ну нарцись отсюда, а не то я тебя так в ухо тюльпану, что ты обсиренишься!