Николай Валуев, посетив Нью Йорк, и...

Николай Валуев, убив на щеке комара, отправил себя в нoкаут..!

Двое русских селятся в гостиницу в Нью Йорке. Войдя в номер, обнаруживают в нем мышь. Не самим же ловить - один другому: "Как по английски "Мышь"?", "Не помню...". Первый, набирая ресепшн:
- из зиз ресепшн?
- Yes, sir, how can I help you?
- ду ю ноу Том и Джерри?
- hm....Yes, sir, I know...
- cо Джерри из хиэр..

- На прошлом уроке я просила вас узнать мнение родителей о февральской революции 1917 года. Вовочка, что сказал твой папа? Он работает в ГИБДД, кажется?
- Да, МарьВанна. В общем, Николай Второй никогда не сдавал экзамен на вождение, получил водительское по блату, в 1905-м устроил серьезное ДТП с жертвами, в 14-м ввязался в гонки по бездорожью, а в 17-м не справился с управлением.

Только бросив пить, Николай Петрович впервые в жизни понял, что он не так уж и офигенно танцует…!

Монархист, любящий Николая II - это как коммунист, любящий Горбачева.

Алевтина точно не знала от кого родила - от Николая или от Димы, поэтому дала сыну отчество Никодимович.

Еврей в Центральном телеграфе:
- Мне, пожалуйста, звонок в Нью-Йорк, на 5 секунд!
Телефонистка пожала плечами, но заказ приняла. Раздаётся звонок, еврей подходит к телефону:
- Моня, ты какаешь?
- Да!
- Всё, пока!
У телефонистки челюсть отвисла, а еврей говорит:
- А что вы удивляетесь? Какает - значит кушает! Кушает - значит деньги есть! Деньги есть - значит всё хорошо!

Пьяный слесарь Сидоров, замахнувшись на Николая Валуева, через секунду уже трезвый пожимал руку апостолу Петру.

Зайдешь в сберабанк - очередь. На почту - очередь. В поликлинику - тоже очередь... И даже в супермаркете, даже там - гребанная очередь!
А ведь, Вы, Борис Николаевич, говорили нам, что при капитализме очередей не будет. Обманули, Борис Николаевич!

Второклассник обращается к учительнице:
– Маргарита Николаевна! Знаете, кем я стану, когда вырасту? Реаниматологом! Или военным врачом! Или спасателем! Рисковать своей жизнью, спасая жизни других – благороднейшая из профессий!
– Похвально.
– Дык вот, Маргарита Николаевна, какой смысл мне исправлять почерк, если когда я стану врачом, он все равно испортится?