Ну-ну, - сказала собака Баск...

Гопник-папа идет вечером с работы, смотрит - на асфальте возле дома сидит гопник-сын. Весь избитый, в крови, в уши воткнуто по сигарете, в пасть забит его же мобильник. Гопник-папа тупит на это зрелище с минуту, потом спрашивает:
- Что, на интеллигента наехал?
- М-м-м-м.
- Еще и в очках, поди?
- М-м-м-м-м!!
- Дебил. Баклан. Я тебе сколько раз повторял: если чувак не ссыт ходить по нашему району в очках, он опаснее бешеной собаки!

Когда даешь чужой собаке кость, то это не значит, что она даст себя погладить.
Учти это, когда угощаешь девушку в ресторане.

Встретились рыбак и охотник и разговорились. — Раз, — говорит рыбак, — у меня клюнула щука. Я ее тащить, а она такая большая — в лодку не втащить. Я взял топор и разрубил ее пополам. Голова ушла, а хвост остался. А на следующий год на этом же месте закину блесну — опять эта щука схватила, без хвоста. — Бывает... А вот у меня собака была. Пойду на охоту, она заметит зайца, сделает стойку и поднимет лапу: один заяц, значит! А попадутся два зайца — две папы поднимет; три зайца — три лапы, а одной стоит. — Ну, а четыре зайца? — Четыре? Тогда она четыре лапы поднимает. — А на чем же, — спрашивает рыбак, — она стоит. — Как на чем, — недоумевает охотник, — на хвосте!

Сварливая хозяйка уволила прислугу. Когда служанка уже уходила, она кинула три монеты собаке.
- Что это значит? - закричала хозяйка.
- Она их заслужила. За то время, что я у вас работала, она всегда вылизывала ваши тарелки.

Давным-давно к юго-юго-западу от Баден-Бадена жила-была большая-большая и одинокая-одинокая собака чау-чау. Темными-темными ночами она долго-долго и много-много слушала группу Дюран-Дюран... Правда-правда!

На площадке для выгула собак:
– Ваша собака сейчас задушит мою!
– Подождите, у меня же болонка, а у Вас ротвейлер…
– Ну да, она у него застряла в горле!

В том, что найденные возле Житомира кости принадлежат собаке, убедился недавно известный археолог Копаев. Сейчас покусанный Копаев получает уколы от бешенства и очень сожалеет о том, что трогал чужую еду.

Герасим не стал топить Му-Му, а вместе с ней попросил политического убежища в Корее.

Герасим схватил Каштанку и волочет ее к речке. Та визжит:
— Имбицил невербальный, деревня, тюлень безграотный! Опять Тургенева с Чеховым спутал.

- А правда, что собаки чау-чау едят мясо-мясо?
- Правда-правда!