От трудов праведных не наживешь пал...

Вышел Ходорковский на свободу, купил домик в Англии. Сидит, закатом над Темзой любуется. Подходит дворецкий, ставит перед ним поднос.
- Что это?
- Овсянка, сэр.
Михаил Борисович грустно размазывает кашу по тарелке:
- А в тюрьме сейчас ужин... Макароны...

Если вы работаете, а зарплаты хватает только на пропитание, одежду и оплату ЖКХ
- ваш труд рабский.

Сижу на работе, от скуки и лени смотрю видео на "Ютубе". Сколько сил теперь уходит, чтоб не ржать! Как тяжек труд на работе!

— Возвращаюсь я как—то с корпоратива... И вдруг сзади крики:
— Стоять! Стоять!!!
— Ну а ты что?
— Какое там стоять, я и полз—то с большим трудом.

- Так, а это у нас кто?
- Я - Наполеон.
- Этого, значит, в палату к Гитлерам,
Сталиным и прочим тиранам.
- Но я же тортик!

Отдыхающий на юге с трудом просыпается после дикой пятидневкой пьянки, тупо смотрит на себя в зеркало - синий, опухший и задумчиво говорит:
- О, как я загорел! Да и поправился тоже...

Давайте обменяем Ходорковского на Стросс-Кана. Стросс-Кана отдадим французам, за это англичане отдадут нам Березовского. Мы посадим
Березовского на место Ходорковского. А французы англичанам будут должны.

Сидят в учительской учитель биологии и учитель трудового воспитания. 'Биолог' читает что-то усиленно, 'трудовик' скучает, не знает, чем заняться. Вдруг, встрепенувшись, спрашивает у 'биолога': "Петрович, ты ж ботаник, а как клубника размножается?" Петрович, с трудом отрываясь от чтения, задумчиво и тихо: "Усами..." 'Трудовик', офигевши: "Да-а-а, нам до этого еще далеко..."

Не быть говном это большой ежедневный труд.
Но сегодня у меня выходной.