По приближению Штирлиц...

Запись в дневнике:
С утра трясутся руки с похмелья.
Стал расстегивать пижаму - отлетели пуговицы.
Взялся за портфель - отпала ручка.
Боюсь идти в туалет...

- Дорогой, я хочу норковую шубу!
- Я же тебе уже много раз объяснял. Берётся живая норка, помещается в герметичный ящик, туда подаётся газ из выхлопной трубы... Или ей сворачивают шею. Когда пройдёт агония и тушка остынет, её подвешивают за задние лапки, делают ножом разрезы, руками сдирают шкуру... .
- Довольно, садист! Довольно, сволочь! Не хочу я никакой шубы!
- И вот так каждый раз: то хочу, то не хочу! ...

- Когда пойдём в кино на ужасы - надо взять мясо с собой и кидать в зрителей
- Зачем?
- Представь - страшный момент и тут тебе мясо в руки падает.

- Василий Иванович, а ты яйца на Пасху красил?
- Нет, Петька.. Мне предлагали, но я отказался и к Штирлицу послал…

Встречаются двое:
- Слушай, как бы избавиться от онанизма?
- Обратись в милицию!
- Зачем?
- А там - руки за спину и наручники.

Прогуливаясь по парку, Штирлиц заметил в дупле дерева глаза.
- Дятел! - сказал Штирлиц.
- Сам ты дятел! - шепотом произнес Мюллер.

Воскресили Ленина. Ленин проснулся в Кремле, вызывает к себе учёного, который его воскресил, и говорит:
- Давайте, батенька, выпьем водочки, и мне пора обратно в Мавзолей.
- Как же так, Владимир Ильич?
- Понимаете ли, Николай II выхлопотал у Бога для меня помилование. У меня через три праздник, я переезжаю в рай.
- А как же мы? Мы так надеялись...
- Нет уж, батенька, увольте. После той революции у меня руки были по локоть в буржуйской крови! А сейчас, знаете ли... Я плавать не умею.

«Аллах акбар», - возликовали немецкие болельщики, когда сборная Германии на последней минуте чудом забила победный гол.
«Иншалла», - грустно воздели руки к небу болельщики шведской команды.

Устроили хозяева праздник, накрыли стол, созвали гостей. Идёт застолье, все пьют-едят. Один мужичок потянулся к тарелке с печеньем, ну хозяйка его и подбадривает:
- Вы кушайте, не стесняйтесь, без всяких церемоний!
Тот сразу руку отдёрнул, посидел так нерешительно и спрашивает, показывая на печенье:
- Ну хоть одну церемоньку-то можно взять?

Известный своей рассеянностью профессор садится в кресло парикмахера.
- Прошу подстричь.
- Охотно, господин профессор, но сначала я попросил бы вас снять шляпу.
- О, простите, я и не заметил, что здесь дамы!