Приходит мужик к директору цирка.
Говорит, что у него дрессированый крокодил играет на рояле любую музыку на заказ. Устроили просмотр, притащили рояль. Выходит крокодил в смокинге, поклонился, сел за рояль. Ему начинают называть мелодии, крокодил играет. Все в восторге.
Директор говорит дрессировщику:
— У вас потрясающий номер. Я такого еще не видел. Но, посудите сами, мы возьмем вас на работу, сначала публика повалит в цирк, через месяц ей этот номер надоест и сборы упадут. У вас есть в запасе что- нибудь еще?
— Да, есть еще один номер. Крокодил аккомпанирует, а обезьяна поет любые вещи на заказ. Могу показать.
Выходит обезьяна в длинном вечернем платье с декольте, становится возле рояля. Ей заказывают "Соловей" Алябьева.
Обезьяна поет. Голос божественный, исполнение консерваторское. Все в восторге, хватают дрессировщика и начинают его качать.
Директор обнимает дрессировщика, отводит в сторонку и говорит:
— Послушайте, я пятьдесят лет работаю в цирке. Меня не проведешь. Я чувствую, что у вас какой-подвох, а какой не могу разгадать.
— Да, вы правы, ничего от вас не скроешь. Дело в том, что обезьяна только рот открывает. А поет за нее крокодил.
Говорит, что у него дрессированый крокодил играет на рояле любую музыку на заказ. Устроили просмотр, притащили рояль. Выходит крокодил в смокинге, поклонился, сел за рояль. Ему начинают называть мелодии, крокодил играет. Все в восторге.
Директор говорит дрессировщику:
— У вас потрясающий номер. Я такого еще не видел. Но, посудите сами, мы возьмем вас на работу, сначала публика повалит в цирк, через месяц ей этот номер надоест и сборы упадут. У вас есть в запасе что- нибудь еще?
— Да, есть еще один номер. Крокодил аккомпанирует, а обезьяна поет любые вещи на заказ. Могу показать.
Выходит обезьяна в длинном вечернем платье с декольте, становится возле рояля. Ей заказывают "Соловей" Алябьева.
Обезьяна поет. Голос божественный, исполнение консерваторское. Все в восторге, хватают дрессировщика и начинают его качать.
Директор обнимает дрессировщика, отводит в сторонку и говорит:
— Послушайте, я пятьдесят лет работаю в цирке. Меня не проведешь. Я чувствую, что у вас какой-подвох, а какой не могу разгадать.
— Да, вы правы, ничего от вас не скроешь. Дело в том, что обезьяна только рот открывает. А поет за нее крокодил.
- 20.05
- 215 просмотров