Простой народ с голоду не помрёт У...

В консерваторию по классу скрипки на 10 мест 100 претендентов:
10 евреев и 90 русских. Собрался ректорат, решают, кого взять, чтобы по справедливости.
Проректор-патриот: - Надо взять 10 русских.
Проректор-коммунист: - Надо взять 9 русских и одного еврея.
Проректор-демократ: - Надо взять 5 евреев и 5 русских.
Проректор-сионист: - Надо взять 9 евреев и одного русского.
Ректор: - А вы все, оказывается, националисты.
Все: - Ни фига себе! А кого же, по-твоему, надо брать?
Ректор: - Тех, кто лучше играет на скрипке.

— Прощание по—английски — уходишь и не прощаешься; — Прощание по—русски — прощаешься 10 раз и ни фига не уходишь.

Фоpт на Диком Западе вот-вот должен был подвеpгнуться нападению, и капитан послал за своим веpным pазведчиком-индейцем.
- Слушай, Тpи Медведя, - сказал капитан, - постаpайся pазузнать, с кем нам пpидется сpажаться.
Индеец пpижался ухом к земле.
- Большой отpяд, - пpоизнес он наконец. - Две сотни хpабpых воинов.
Два вождя, один на воpоном коне, дpугой на сеpой кобыле в яблоках.
Все в боевой pаскpаске и с pужьями. И шаман тоже с ними.
- Hу и ну! - воскликнул капитан. - И обо всем этом ты узнал, пpислушавшись к земле?
- Hе совсем так, капитан, - пpизнался индеец. - Я все это увидел в щель под воpотами.

У одного повара, руки были кривые, все из них валилось. Макароны там, колбасу если режет или овощи, все на пол летит. И он ничего никогда не убирал. И вот однажды решил он поджарить лепеху, намазал маслом, да и тоже уронил. Так появилась пицца.

Умирает мужик от простуды и просит лечащего врача:
– Доктор, я вам ещё и заплачу, но сообщите всем, что я умер от СПИДа!
– Зачем?!
– Во-первых – себя реабилитируете – СПИД же не лечится, во-вторых – до моей стервы больше никто пальцем не дотронется, а тот кобель, что её уже пять лет тр*хает, повесится на фиг!

Умирает в больнице старый Абрамович. Вокруг собралась попрощаться семья.
— Мойша, — говорит Абрамович, — Тебе я завещаю мою улицу с жилым комплексом на западе города.
— Понял, папа, спасибо.
— А тебе, Изя, мой северный проспект, там где казино и театр.
— Благодарю тебя, отец мой.
— Рахель, а тебе мой южный бульвар, ну знаешь, где сувенирные магазины, художественная галерея, и синагога.
— Спасибо, папочка родной.
Присутствующий рядом обалдевший врач шепчет на ухо Мойше:
— Послушайте, а я и не знал, что ваш отец-таки такой богач!
— Боже мой, я вас умоляю, да какой богач? — Отвечает Мойша, — Он всю жизнь на велосипеде газеты развозил, нам сейчас свои маршруты оставляет!

Женщины, как малые народы: вечно отстаивают свои права и независимость, и втайне мечтают о сильном и надежном плече угнетателя.

- Я могу угадать, что ты вчера ел на обед!
- Это угадать невозможно!
- А я смогу. Ты ел (уставившись в бороду) лапшу и квашеную капусту.
- А вот и не угадал! Это было позавчера.

Однажды один НКВД-шный полковник написал на Семена Михайловича Буденного донос. Ознакомившись с документом, товарищ Сталин вызвал обоих к себе в кабинет.
— Очень сложный вапрос, таварищи, — сказал он. — Нэ знаю даже, кому вэрить. Давайте сдэлаем так. Ви сыграете в шашки. Кто вииграет – тот и прав.
— Дел-то! – сказал Семен Михайлович.
Вытащил свою боевую шашку и порубал НКВД-шного полковника в лапшу.
— Маладэц! – резюмировал товарищ Сталин.

Перед началом репетиции симфонического оркестра один скрипач говорит другому:
— Вчера я пробовал играть в переходе метро. Никто даже Баха не слушает: на чашку кофе не заработал.
— Ну, там же все спешат на пересадку.
Если уж идти в народ, то нужно играть в общественном туалете