Просыпается утром царь с больш...

Обычная школа в горах.
– Вано, ты сказал, что ты царского рода, а у тебя отец всего лишь князь.
– Вах! Отец – князь, мама – царь!

Проснувшись утром в субботу, Штирлиц подумал:
- Как хорошо вчера с Мюллером и Айсманом в отделе посидели. Вроде и выпили немало, а голова совершенно не болит, да ещё суббота и воскресенье впереди!
Голос Копеляна за кадром:
- Он и не подозревал, что уже вторник...

Воскресенье. Утро. По ТВ начинается мультфильм "Губка Боб". Голос из телевизора "Вы готовы дети? ", — Отец-( 41 год) и старший Сын-(19 лет ) в голос: "Да капитан! "... Из другой комнаты младший сын (8 лет): "Заткнитесь, дебилы! ! "

Царь батюшка, дракон прилетел. Ой голодный-голодный! - А что он ест? - Девиц девственных, молчаливых да непьющих! - Жаль зверюшку... Сдохнет он у нас..!!!

- Как сказал Денис Давыдов: "Если гусар дожил до 30-ти, то это говно, а не гусар!".
- Папа, а других тостов к юбилею Славика у тебя нет?

Илья Муромец:
- Змей Горыныч, чего это ты теперь с одной головой летаешь?
- Кризис, блин! Три башки не прокормить!

Поймал царь англичанина, француза и русского и сказал, что даст им задание, кто лучше всех выполнит - тому дочь в жены и полцарства в придачу. Задание такое: посадил он их на месяц в камеру и дал мешок сухарей и овчарку; кто больше всех овчарку чему-либо научит, тот и победил.
Проходит месяц. Выходит тощий англичанин и упитанная овчарка. Царь:
- Ну, чему научил?
- Сидеть, лежать.
Выходит среднего телосложения немец и такая же овчарка, он научил ее сидеть, лежать, голос и "апорт".
Выходит упитанный русский и тощая собака. Царь просит продемонстрировать.
Русский: - Голос.
Собака, жалобно заглядывая в глаза: - Вань, дай сухарик, а?

Приходят из школы Баба Яга, Кощей Бессмертный и Змей Горыныч.
Баба Яга хвастается:
- Я четверку получила!
Кощей:
- А я пятерку!
А Змей Горыныч:
- А я шестерку!!!
- А как это?
- А каждая голова по двойке.

В день юбилея Ленина Зюганов заходит в бар и громко говорит: «Всем - по 100, Ленину – 150!»

В зрительном зале кинотеатра погас свет и вдруг громкий женский голос с последнего ряда: — Ой, Миша, я и не знала, что вы — еврей!