Проживающий в Иваново Иванов Иван И...

Знаете ли вы, что компас изобрел поляк,
единственный уцелевший после памятной встречи с Иваном Сусаниным.

- Слишком легкая смерть для Кощея, - подумал Иван-Царевич и вставил иглу в швейную машинку... пускай поколбасит!

Девушка выгуливает какую-то микро-шавку, чихуахуа или что-то подобное: мелкое, дрожащее в розовой кофточке. А перед ними слесарь Иваныч со своим котом из подвала выбрался. Кот(огромен и шикарен ) встал перед собачонкой в боевую позу. зашипел и попытался ударить ее лапой. Ну, девушка - в крик. А иваныч спокойно так изрекает:
- Фу, Мурзик... Фу... Что там есть, там же сплошные ГМО!

– Вовочка, почему тебя позавчера в школе не было?
– Мариванна, мама мои трусы постирала, а других у меня нет!
Мария Ивановна раздраженно:
– Допустим! А вчера?!
– А вчера… Я иду в школу мимо Вашего дома, вижу, Ваши трусы сушатся на веревке… Я подумал, и Вы не придете!

- Геннадий Иванович, разрешите к вам обратиться, как к руководителю?
- Петрович, давай уже без формальностей. Я знаю тебя десять лет. Предлагаю перейти на «ты».
- Ну, ты, Гена и мудак!
- Так, переходим опять на «вы»…

Вовочка не выучил урок, учительница собирается ставить двойку.
- Марья Ивановна, я не хочу вас пугать, но мне отец сказал: "Еще одна двойка и кто-то получит по жопе!"

Петька врывается к Чапаеву.
- Василий Иванович, только что наши захватили Али Бабу и сорок разбойников!
- Разбойников расстрелять,а бабу ко мне.

Василий Иванович с Петькой собрались взорвать мост охраняемый белыми и, для маскировки, переоделись - Петька в женское платье, а Василий
Иванович в корову.
Идут. Белые стоят на посту. Вдруг один постовой другому:
- Смотри, смотри - атака педиков и зоофилов.

Жила себе царевна-лягушка, не тужила. Тут явился Иван-царевич, и началось: пироги пеки, ковры тки, перед гостями пляши да ещё и утешай его! Называется – в сказку попала!

Перекличка в тюрьме:
- Иванов!
- Я!
- Петров!
- Я!
- Сидоров!
- Я!
- Жириновский!..(пауза) Жириновский!!...(пауза) Я СКАЗАЛ ЖИРИНОВСКИЙ!!!
- я? (тихо так)
- Раньше нужно было молчать, Жириновский.