Это произошло в двадцатые годы. Следователь Шейнин вызвал одного еврея. Говорит ему: – Сдайте добровольно имеющиеся у вас бриллианты. Иначе вами займется прокуратура. Еврей подумал и спрашивает: – Товарищ Шейнин, вы еврей? – Да, я еврей. – Разрешите, я вам что-то скажу как еврей еврею? – Говорите. – Товарищ Шейнин, у меня есть дочь. Честно говоря, она не Мери Пикфорд. И вот она нашла себе жениха. Дайте ей погулять на свадьбе в этих бриллиантах. Я отдаю их ей в качестве приданого. Пусть она выйдет замуж. А потом делайте с этими бриллиантами что хотите. Шейнин внимательно посмотрел на еврея и говорит: – Можно, и я вам что-то скажу как еврей еврею? – Конечно. – Так вот. Жених – от нас.
Сынишка банкира Рабиновича проглотил золотую монету. Через три дня банкир вызывает врача. — Почему вы не вызвали меня сразу? — удивляется врач. Рабинович, гордо: — Я не хотел, чтобы люди подумали, что монета нужна мне срочно!
Сидят два еврея. Один говорит: -Мойша, моей Саре секс нужен каждый день. А я уже не молод, так больше не могу. -Абрам, я тебя много лет назад предупреждал - не женись на некрасивой женщине. Тебе никто помогать не будет.
Рабинович рассказывает в вагоне бесконечные еврейские анекдоты. Вот он опять начинает: "Идёт Кац...". Сосед по купе просит: - Пожалуйста, хоть разок не о Каце. - Хорошо. Жена Каца рожает... - Но я же просил - не о Каце! - А вы не перебивайте - ребёнок же не от Каца!
Встречаются Рабинович со Шлемензоном. - Послушай, Яша, - говорит Шлемензон, - водка в магазине подорожала в три раза! - Пусть дорожает хоть в десять раз, я на свои никогда не пил и пить не собираюсь.
— Сема, иди уже, виброси мусор. — Софочка, мне нельзя – я болен, у меня кардия. — Сема, ты жалкий симулянт! Такой болезни нет! Какой идиет поставил тебе такой диагноз? — Софочка, этот идиет – твой любимый доктор Шмулевич. Он мне так и сказал: "У вас, Семен Маркович, таки кардия".