Шоколад поднимает настроение.До тех...

Сегодня у меня юбилей. Но моё праздничное настроение сильно испортил мой лечащий врач. Сказал, что у меня последняя, самая тяжелая и неизлечимая, стадия алкоголизма. И зачем, спрашивается, я пригласил его на своё 90-летие?

- Сегодня пить не буду! У меня философское настроение! Во мне происходит внутренняя борьба...
- Что за борьба?
- Да доктор выписал два лекарства: на одном из побочных эффектов: запор, на другом понос. Жду, кто победит!

В Германии дикий кабан покинул лес ради спокойной жизни в стаде коров. Животное, получившее кличку Банан, прибилось к стаду более двух месяцев назад и с тех пор чувствует себя вполне комфортно в обществе коров. По словам местного фермера, кабан полностью интегрировался в новый коллектив и даже стал местной знаменитостью.

Пришел людоед с охоты домой, в одной руке гроб с мертвецом, а в другой негр и говорит:
- Сынок, иди обедать!
- Папа, опять консервы, хочу шоколада!
- Если не будешь есть консервы, не получишь и шоколадку!

Он всю жизнь обожал мясное - шашлыки и купаты. Котлеты и ветчину...
Она терпеть не могла мяса. Предпочитала рыбу - жареную и заливную, вяленую и уху.
Он презирал рыбу, а любил мучное - батоны и булочки, кренделя и пирожки...
Она остерегалась мучного и боготворила фрукты: яблоки и груши, сливы и виноград...
Он не любил фрукты, а кушал овощи - капусту и помидоры, баклажаны и огурцы...
Она не ела овощи, но балдела от сладкого: шоколада и конфет, мармелада и тортов...
Они жили долго и счастливо и умерли в один день... от баночки грибов, присланных из деревни их сердобольной бабушкой...

Испекла бабка колобка, а он возьми да укатись. С тех пор на Руси и стал входить в моду хлеб «кирпич».

У меня такой вопрос: Если рабство в Америке отменили больше ста лет назад, почему негры до сих пор в Африку не вернулись? Им что, не сказали?

Конфеты "Белочка". Беру. Разворачиваю. Омн—ном—ном. Шоколад. Орехи. Где? ГДЕ мясо белочки?!

- Бедный парень, до сих пор не женился!
- Богатым будет!

Учитель математики пришёл в школу в плохом настроении, спрашивает со злостью в голосе:
- Сидоров, назови двузначное число.
- Девяносто семь.
- А почему не семьдесят девять? Садись, два. А теперь ты Иванов.
- Сорок пять.
- А почему не пятьдесят четыре? Садись, два. А что скажет Рабинович?
- Тридцать три.
- А почему не... Опять ты со своими еврейскими штучками!