Штирлиц в трудные жизненные моменты...

Хочу перемотать свою жизнь на тот момент, где я на утреннике рассказываю Деду Морозу стишок. Он вручает подарок, и я сваливаю с мамой домой.

Театр. Ставят "Отелло" Кульминационный момент - Отелло душит Дездемону.
К сцене протискивается стриженый браток. Достает пистолет и кричит мавру: "Держи ствол, братан, контрольный в голову сделаешь!"

Раз в год, в одну из апрельских ночей Штирлиц тайком пробирался на одну из захолустных улочек Берлина и ходил по ней взад-вперёд с небольшим бревном на плече. По другому субботники было проводить нельзя из-за соображений конспирации.

Штирлиц шел по Берлину и что-то неумолимо выдавало в нем советского разведчика. То ли буденновка, то ли парашют, то ли автомат калашникова…

Радистка Кэт спустилась в подвал и увидела два зеленых глаза, похотливо горящих в темноте.
– Ой, крыса, – с испугом сказала она.
– Сама ты крыса, – обиделся Штирлиц.

- По-моему, Библия явно написана не по Божественному внушению, иначе бы мы давно уже знали и о квазарах, и кварках, и вирусах, и ДНК, и о тёмной материи.
- Ты неправ, ведь откровение Бога даётся по уровню развития людей на тот момент.
- Ты хочешь сказать, что те, кто сейчас верит в написанное в Библии, имеют уровень развития 3000-летней давности?

- Где–то читал, что сценаристы Санта–Барбары в какой–то момент запутались в персонажах и сюжетных линиях. Осознав это, они ввели в сюжет маньяка, который постепенно перерезал всех лишних персонажей, без всяких мотивов, просто потому что он маньяк.
В общем, развлекались ребята, как могли.
- В смысле, запутались? Они что, не могли пересмотреть все заново что ли?

Острый момент в индийском кино:
— Я тебя убью, но сначала я и мои сорок слонов споём и станцуем.

Невероятно, но факт:
- Крутить шеей практически на 360 могут только самки совы, и то только в тот момент, когда самец совы куда-то улетел...

Сара говорит мужу:
— Вот вспомни фильм «Семнадцать мгновений весны», Штирлиц свою жену не видел 16 лет! Он ей 16 лет верность хранил!
— Ой, Сарочка, да это она так думала…
— Он не мог ее обманывать!
— Ага. Весь Третий Рейх - мог, а ее не мог!