Каждое лето ровно на один месяц в Москве все начинают знакомиться друг с другом, ходить в гости, дружить семьями, домами, районами, вспоминают о своих близких (мамах, бабушках, дедушках)... Но через месяц это все заканчивается. Когда всем опять дают горячую воду.
В гостях за столом зашел разговор о ядерном оружии. Каждый посчитал своим долгом высказаться на эту тему, обращая внимание слушателей на то, как он спасется от смертоносного взрыва: у кого-то был глубокий погреб, кто-то собирался на личном самолете улететь на далекие острова и т.д. Но один мужик не принимал никакого участия в разговоре, и поэтому хозяйка, дабы "расшевелить" молчуна, спросила: - А вы где бы хотели оказаться во время ядерного взрыва? - В любом месте, где бы я мог совершенно наивно задать вопрос - а что, собственно говоря, случилось?
— Наум Маркович, как собираетесь провести лето? — Гриша, я, конечно, не эксперт, но что-то мне подсказывает, судя по весне, это лето собирается провести нас...
Знакомая рассказала ситуацию, которая приключилась с ней в автошколе. Едет она, значит, с инструктором по улицам Питера. Лето, жара. В пробках большого города, в авто без кондиционера дичайшая духота. Останавливаются на перекрестке, далее такой диалог (З - знакомая, И - инструктор): З. - Эх, вот это жара! З. - Сейчас бы на озеро, к воде, в прохладу... И. - Поехали! З. - Что?! Я с вами никуда не поеду! И. - ЗЕЛЕНЫЙ! ПОЕХАЛИ!
Высоко-высоко на Красной Поляне бульдозерист Сидоров после работы забыл заглушить бульдозер. И ему за это ничего не было. Ведь, пока он спал, все слышали, что подготовка к Олимпиаде идёт полным ходом.
Учитель математики пришёл в школу в плохом настроении, спрашивает со злостью в голосе: - Сидоров, назови двузначное число. - Девяносто семь. - А почему не семьдесят девять? Садись, два. А теперь ты Иванов. - Сорок пять. - А почему не пятьдесят четыре? Садись, два. А что скажет Рабинович? - Тридцать три. - А почему не... Опять ты со своими еврейскими штучками!