У вас в роду были евреи? - Нет, ...

Еврей несет в руках огромную дыню. В подворотне к нему подходит гопник:
- Мужик, а дынькой не угостишь?
- Ну, если хочешь, то откуси!

- Софочка, голубушка, вы мне по старой дружбе в долг не дадите?
- Семён Маркович, я очень извиняюсь, но я таки вынуждена уточнить: в долг - это куда?

Если бы феминистки действительно стремились быть во всем равными мужчинам, то на пляжах они были бы исключительно топлесс.

Поведение Буратино резко улучшилось к зиме, потому что он знал, что у Мальвины были проблемы с дровами.

— Добрый вечер, Сара Абрамовна! Как ваша головная боль? — Ой, он ушёл к Моне играть в карты…

С дочкой к врачу ходили. Врач показал картинки, на которых были нарисованы корова, свинья, овца и лошадь, и попросил назвать этих животных одним словом. — Скотина! Врач посмеялся и сказал, что, вообще—то, правильно, но нужно сказать «домашние животные». Доча не раздумывая: — Это уже два слова!

Я не знаю, с чем были пирожки, но Красная Шапочка разговаривала с волком и они неплохо понимали друг друга.

Жили-были два брата мафиози. Оба погрязли в преступлениях.
Наконец одного из них во время разборки замочили.
Накануне отпевания брат, оставшийся в живых, пришел в церковь и сказал, что хотел бы, чтобы на панихиде про брата сказали так:
"Он был святой. "
Ему объяснили, что это сделать затруднительно. Тогда брат достал кейс с долларами и пожертвовал их церкви. И ему пообещали, что его желание будет, конечно, выполнено.
На следующий день на панихиде было сказано;
" Этот человек был порождением дьявола.
Обманывал всех, включая жену. Обожал насилие. Ограбления и убийства были его ремеслом.
Но, по сравнению со своим братом, ОН БЫЛ
СВЯТОЙ".

Еврей выиграл главный приз в числовой лотерее, поставив на число 49. Другой еврей его спрашивает: — Как ты додумался поставить на 49? — Очень просто. Мне снились семерки, семерки. Я посчитал их, насчитал шесть штук и поставил на 49. — Но ведь шестью семь — 42, а не 49! — Вот и ходи без штанов со своей математикой!

Местный и приезжий евреи стоят у могильной плиты с надписью «Неизвестному еврейскому солдату». Приезжий сокрушается: — Никак нельзя узнать, кто здесь лежит? — Почему нельзя? Все знают, что здесь лежит Хаим Рабинович. — Так причем здесь неизвестный солдат?! — Точно неизвестно, был ли Хаим Рабинович солдатом.