В записной книжке Холмса Ватсон про...

Собралась как-то девушка Марина на свидание, подходит к старшей замужней сестре Любе и спрашивает:
- Люба, а как мне себя вести, я какая-то растерянная, боюсь всё-таки первое свидание ...
Сестра:
- Запомни, будет лезть обниматься - обнимайся, будет лезть целоваться - целуйся, а в твои трусы полезет, скажи туда - нельзя, там печка!
- Ладно я поняла - и ушла, утром приходит.
Сестра:
- Ну как Маринка прошло свидание?
Марина:
- Да хорошо Любаша.
- Обнимались?
- Обнимались
- Целовались?
- Да целовались.
- Туда лез?
- Да лез, я сказала, что там печка, а он - "ну сейчас сосиску пожарим".
- И чё?!
- Всю ночь жарили-жарили, а на утро он дал попробовать, а она оказалась сырой!

— Девушка, а что вы делаете сегодня вечером? – напрягая бицепсы, спросил Он.
— А почему вы спрашиваете? – ответила Она, повернувшись боком, для того, чтобы он смог оценить размер ее груди.
— Просто интересно, чем может заниматься сегодня вечером такая симпатичная девушка, – откомплиментил Он, подтягиваясь на поручне, несмотря на вопли водителя троллейбуса.
— Книжку, наверное, почитаю, – Она повернулась кругом, чтоб он смог ее получше рассмотреть.
— Я тоже люблю почитать. Книжки в основном. Разные, – Он продемонстрировал свой мобильный последней марки и проиграл все свои полифонические мелодии.
— Хороший мобильный, – похвалила она. — У меня был такой два года назад. Теперь у меня другой. Но зато номер остался тот же. 921-24-45, – продиктовала она.
— Я запишу, с вашего позволения, – Он достал бумажник, вынул несколько купюр крупного достоинства и на одной из них записал номер.
— Ну да! ! — съехидничала Она, случайно оголяя ногу. – Вечером со своей девушкой погулять пойдете, купюру разменяете и все.
— Нет у меня никакой девушки, – Он показал паспорт, перелистал записную книжку. – Не с кем гулять по вечерам. А вам ваш парень не мешает книжки читать по вечерам?
— Я одинока. Мне тоже не с кем гулять.
— Хотите вечером погуляем вместе?
— Да-да. Заезжайте за мной на своей машине.
— У меня нет машины, – помрачнел он. – Я продал ее вчера. А новую еще не купил. Вот договор купли-продажи.
— Не надо, – внимательно перечитывая договор, отмахнулась она. – Я вам верю на слово. А давайте никуда не пойдем? Посидим у меня дома. Я одна живу. В трехкомнатной. В центре. Вот домовая книга...
— Угловая... — помрачнел Он, просмотрев план квартиры.
— Я вам дам тапочки, – умоляюще прошептала Она...
— Я обязательно зайду. До вечера, – Он сделал стойку на руках, сальто и мостик и вышел из троллейбуса.
— Такой забавный – прошептала Она...

Загорелась высотная гостиница. На крыше оказались философ, физик и математик. Осталась только одна возможность спастись: прыгнуть в небольшой бассейн у гостиницы.
Философ:
– Я фаталист! Мой рок должен определить, жить мне или нет!
Он прыгает и падает на довольно большом расстоянии от бассейна. Физик достает калькулятор, записную книжку, делает расчет, разбегается и прыгает прямо в центр бассейна! Математик хватает калькулятор, записную книжку, быстро считает. Затем разбегается, прыгает и летит вверх! В полете он морщит лоб:
– В чем дело? Ну надо же, знаки перепутал.

— Понимаешь, Аня, когда я смотрю футбол — я забываю обо всем на свете.
— Меня зовут Марина.

Ватсон спрашивает у Холмса:
- Я понимаю почему вор взял из сейфа деньги и драгоценности. Но зачем он забрал жену лорда?
- Элементарно, Ватсон! Чтобы лорд его не искал!
jonas

В детстве я читал книжки про Гарри Поттера и удивлялся: как они там не могли нормально изучить все ходы в замке, чтобы не плутать. Потом я поступил в Политех...

Убежало одеяло, убежала простыня и подушка, как лягушка, ускакала от меня. Я за свечку — она в печку, я за книжку — та бежать. Больше коноплю такую я не буду покупать!

- Холмс, я только что застрелил огромную собаку Баскервилей!
- Ватсон, я же просил вас -  не пить виски в засаде, тут вся деревня ищет убежавшую на болото корову!

- Ну, Марина, расскажите нашим читателям о своей героине!
- До героине я пока не дошла. Я пока вся в планах. Но некоторые режиссеры предлагали попробовать...

Сюжет детективов Дарьи Донцовой столь закручен, что даже сам убийца до последней страницы не знает, убийца ли он.