Василий Иванович! Выследили мы, кто в сортире стены пачкает.
- Кто же?
- Так комиссар. Он как выйдет, завсегда руки моет.
- Кто же?
- Так комиссар. Он как выйдет, завсегда руки моет.
- 18.09.2022
- 47 просмотров
Василий Иванович! Выследили мы, кто...
Может быть интересно
Сидят два коронавируса, выпивают. Один говорит - жить стало худо. Все по домам сидят, а кто выходит - в масках, и руки в перчатках. Так и сдохнуть недолго. Другой - не дрейфь, скоро Пасха.
Добавить комментарий
Настя:
— Иванушка! Этой ночью мы будем делать то, что делать нельзя...
Иван:
— Настенька... Делить на ноль?
— Иванушка! Этой ночью мы будем делать то, что делать нельзя...
Иван:
— Настенька... Делить на ноль?
Сегодня видел мужика под шофе, так у него на руке написано (ручкой, большими буквами): "На работу 10-ого".
Разговор в баре группы американских дедушек:
-«У меня руки так ослабли, что еле кружку держу!»
-«Да, знаю. У меня ваще катаракта, так что не вижу, что и пью!»
-«А я даже шею не могу повернуть! Проклятый артрит!»
-«А у меня давление скачет!»
-«Даа! Старость - не радость!»
-«Да ладно вам, хорошо хоть машину можем еще водить!»
-«У меня руки так ослабли, что еле кружку держу!»
-«Да, знаю. У меня ваще катаракта, так что не вижу, что и пью!»
-«А я даже шею не могу повернуть! Проклятый артрит!»
-«А у меня давление скачет!»
-«Даа! Старость - не радость!»
-«Да ладно вам, хорошо хоть машину можем еще водить!»
В деревне к дому подбегает мужик и орет:
- Иван, на твою тещу напали собаки!
- Сами напали, вот сами пусть и отбиваются!
- Иван, на твою тещу напали собаки!
- Сами напали, вот сами пусть и отбиваются!
Немецкий снайпер сидит в окопе, с русской стороны никого не видно, работа простаивает. Ну, значит, и схитрил. Кричит:
– Петр!
Из окопа выглядывает голова, снайпер снял.
– Василий!
Опять выглядывает солдат, снайпер его снимает.
– Иван!
Та же история. В окопе сидит чукча и почти молится:
– Только не Бузурбай! Только не Йорхойдыр!
– Петр!
Из окопа выглядывает голова, снайпер снял.
– Василий!
Опять выглядывает солдат, снайпер его снимает.
– Иван!
Та же история. В окопе сидит чукча и почти молится:
– Только не Бузурбай! Только не Йорхойдыр!
-Как Вы относитесь к онанизму?
- Я двумя руками за.
Данкин.
- Я двумя руками за.
Данкин.
Люди сидели в центре пещеры у костра. По углам к холодным, скользким стенам жались крысы. Под каменными сводами проносились летучие мыши.
- Демоны! - глядя на них думалось людям.
- Ангелы! - глядя на летучих мышей, казалось крысам.
- Демоны! - глядя на них думалось людям.
- Ангелы! - глядя на летучих мышей, казалось крысам.
Забухал сельский батюшка. Неделю пьёт, вторую, третью...
А Пасха на носу, в народе волнения.
В день праздника столпились сельчане у поповского дома. Ждут, судачат - выйдет батюшка али нет? Час ждут, второй, третий... Вдруг распахивается малюсенькая форточка в окне, высовывается рука, перстом в небо указующая. За ней лохматая нечёсанная голова, борода всклокочена, в ней ошмётки капусты, макароны напутаны. И орёт: - Не воскрес! И не-воск-рес-нет!
А Пасха на носу, в народе волнения.
В день праздника столпились сельчане у поповского дома. Ждут, судачат - выйдет батюшка али нет? Час ждут, второй, третий... Вдруг распахивается малюсенькая форточка в окне, высовывается рука, перстом в небо указующая. За ней лохматая нечёсанная голова, борода всклокочена, в ней ошмётки капусты, макароны напутаны. И орёт: - Не воскрес! И не-воск-рес-нет!
Жена ушла жить к соседу. Какое наслаждение теперь по вечерам с холодной бутылкой пива в руке сидеть, прижавшись ухом к стене, и наслаждаться шумом скандала. И думать сладострастно при этом: «А ведь на его месте мог быть я…».