Василий Петрович, если перед вами...

Петька с Фурмановым спрашивают у Чапаева:
- Василий Иванович! А ты чего это в сапогах спать ложишься? Боишься, что портянки сопрут?
- Нет, боюсь, что к утру мы от них задохнемся!

Построили звери в лесу общественный сортир... Собирает всех зверей лев, и говорит: — Кто хоть что—нибудь с сортиром сделает — придавлю! На следующий день звери собрались, видят — в сортире окно выбито... Ну лев и спрашивает: — Кто сделал? Выходит вперед заяц и говорит: — Я не я! — Как это? — Ну иду я сегодня утром мимо сортира, а там медведь сидит, схватил меня, подтерся, и в окно выбросил. — Ну ладно, действительно, не виноват... Иди. На следующий день звери собрались, опять стекло выбито... — Кто сделал? Опять заяц: — Я не я! — Как это? — Ну сижу я сегодня утром в туалете, мимо ежик идет, я его схватил, подтерся, а кто первый в окно вылетел, я не помню...

Петька врывается к Чапаеву.
- Василий Иванович, только что наши захватили Али Бабу и сорок разбойников!
- Разбойников расстрелять,а бабу ко мне.

Умер, наконец, Киркоров. Попадает в приемник-распределитель к Св. Петру.
Тот читает дело, сурово смотрит и грит:
- Неужели ты претендуешь на рай?!
- Да!!!!
- За какие заслуги? Песни твои - мусор, поступки мерзкие, одежда никудышняя, друзья уроды. Если вспомнишь хоть один благопристойный поступок в своей жизни, может и оставим тебя здесь.
Задумался Киркоров, тужился, напрягал ум, так ничего путного и не вспомнил. Так и поплелся к вратам ада.
Тут с пол-дороги рванул обратно к Петру:
- Вспомнил! Я же старушке в юности помогал!
Andrew (c)

Лев упал в яму, выбраться не может. На дереве обезьяна прыгает:
– Так тебе и надо, кошка драная! Твои когти пойдут на бусы, зубы на сувениры, шкуру на коврик!
Ветка обломилась, обезьяна упала ко льву:
– Лёва, ты не поверишь! Спустилась извиниться!

– Смотрите – единорог!
– Петрович – зад*лбал! Одень трусы!

- Софа Львовна, а шо это ваша невестка Хаечка такая худая?
- Роза Моисеевна, а где ж ви видели, шоб на гадюках сало росло?!!

Директор одного фильма в Голливуде уговаривал актера побороться со львом. — Не надо бояться, — говорит директор. — Этот зверь совершенно ручной и никогда не ест сырого мяса. — Нет, нет, — испуганно сказал вспотевший артист. — А вдруг в нем пробудится любопытство?!

Ползёт связка альпинистов на гору. Почти долезли. Осталась ещё одна стенка. Ползут. Вдруг, срываются… Летят 100 метров вертикально, ломают руки, ноги. Кувыркаются дальше, спускают лавину. Вместе со снегом и камнями летят дальше. Чудом остаются живыми – зацепились верёвкой за камень… Висят, болтаются…
Один проводит рукой по лбу, вытирая кусочки мозгов и крови, и говорит второму…
– Не, Петрович, всё же круче, чем на работе…

Василий Иванович с Петькой переправляются на корабле через Урал. Вдруг капитан командует: — Отдать концы в воду! — Слышь, Петька, — говорит Василий Иваныч, — надо приказ выполнять. Делать нечего — сидят оба у борта, и концы в воду опущены. — Ой, — вздыхает Петька, — вода—то холодная. — Да, — поддакивает Василий Иваныч, — и дно больно каменистое.