Вдупель пьяный заходит...

По аэропорту ходит грузин в ожидании своего рейса. Заходит в зал игральных автоматов. Подходит к дисплею и читает: — Называет национальность, возраст и каким рейсом улетает. Грузин монетку бросил, читает: — Грузин, 27 лет, улетает рейсом 700. Изумленный грузин выходит. Переодевается в шикарную даму, вновь подходит к автомату, бросает монетку, читает: — Грузин, 27 лет, улетает рейсом 700. Тогда он переодевается в старика. Узнать невозможно. Еще раз бросает монетку в автомат, читает: — Грузин, 27 лет, если бы дурью не маялся, то улетел бы рейсом 700.

Отправились двое русских и татарин на охоту. Идут, анекдоты по очереди рассказывают. Подошла очередь татарина, он и думает:
- Если про русских буду рассказывать, как бы не пристрелили, что с них взять, оба пьяные!
Подумал еще немного татарин и говорит:
- Значит так, дело было в Сибири. Идут по тайге три негра: Иванов, Петров и Сидоров...

Давно это было.
Возвращаюсь в электричке в училище из уволнения. Вдруг вижу — дружок мой по кличке "Лётчик" сидит, скучает у окна. Присаживаюсь рядом, "Здорово, — говорю, — Лётчик" и замечаю, что он пьян просто в жопу. И вот он мне заплетающимся таким голосом говорит:
— Слушай, а хто ета, ик... сегодня того, ик... дежурный по курсу?
— Капитан Гордиенко, — отвечаю, — И как же ты в таком виде будешь ему докладывать?
— А я ета, ик... чё, такой пьяный? Чё, ик... заметно?
— Лётчик, да ты же просто лыка не вяжешь.
Тут он мне говорит, что он на этом деле попасться никак не может, потому что его лишат увольнения, а в следующий выходной у него какое-то важное мероприятие, и всё такое... И просит меня порепетировать с ним рапорт капитану. И вот начинаем мы репетировать.
— Трищ ктан, — начинает выводить мой бухой друг, — Крсант Ткачнка с гродскова вольненья приыл, ик... Во время, ик... вольненья змечаний не имел, ик... Ну как, нормальна?
— Тьфу, чёрт, — говорю я,- Ты, во-первых, прекрати икать, а во-вторых, не глотай согласные, а то сразу видно, что пьян в дым.
Лётчик сконцентрировался, задержал дыхание и выдал:
— Таварищщщ ка-апита-ан, ка-арсант Ткаченко из гара-адскова-а ува-альнения прибыл. Ва-а время ува-альнения за-амечаний не имел. Пойдёт?
— Нет, — говорю, — видно, что ты гласные нарочито тянешь. Говори спокойно, расслабься...
Короче, до самого Голицыно Лётчик на весь вагон орал слова волшебного заклинания, которое должно было ему помочь избежать сурового воинского наказания за пьянство.
При подходе к дивизиону, Лётчик, набросав в пасть припасённых мятных таблеток, вызвался идти на доклад первым. И ведь пошёл. Я, с замиранием сердца, жду снаружи. Ровно через пол-минуты сияющий Лётчик вываливается из канцелярии и, гнусно хмыкнув, идёт переодеваться. Я ничего не понимаю — ведь то, что он пьян, мог не заметить только слепой и глухой. Захожу на свой доклад, открываю рот и вижу... за столом сидит дежурный капитан Гордиенко... пьяный не в жопу, а просто в две жопы.

— Куда пропало дешевое мясо? — Где ж ему взяться—то — свиньи вышли в люди, коровы замуж за военных повыходили, бараны в науку подались, а куры давно со смеху вымерли.

Ой держите меня семеро! - орал перед дракой пьяный осьминог-инвалид.

- Кто вчера из увольнения пьяный пришел? - кричит прапорщик перед выстроенной ротой.
Все молчат, отводят глаза.
- Кто! Я вас спрашиваю?!
Один солдат делает шаг вперед:
- Я, товарищ прапорщик...
- Пойдешь со мной похмеляться! Остальные напра-во!

- Милый, мы с девочками посидим где-нибудь, чай попьём, поболтаем.
- Говори точнее, откуда забирать ваш пьяный партизанский отряд.

Шёл как-то буддийский монах через деревню, затерянную среди горных склонов. Проходя мимо свинарника, заглянул в окно, увидел свинью, лежавшую в вонючей жиже и подумал: «Как же мне жалко это бедное, несчастное животное, вынужденное жить в такой душной, тесной коморке, посреди нечистот и зловония, питаться отходами. Потом её ещё и зарежут, а плоть её съедят. А ведь вокруг такой прекрасный мир - леса со свежей, сочной зеленью, корнеплодами и фруктовыми деревьями, кустарники, ветки которых сгибаются от гроздей вкуснейших ягод, множество ручьёв, несущих свои прохладные, чистые, бодрящие воды с горных вершин… Освобожу-ка я эту несчастную, а хозяину заплачу причитающуюся сумму». И монах открыл дверь свинарника…
Лежавшая там свинья лениво подняла голову, взглянула на открытую дверь, на человека и подумала: «Зачем он открыл дверь и не закрывает её? Неужели он думает, что я убегу? Я и бегать-то не умею, да и хорошо мне здесь -тепло, уютно, обо мне заботятся, кормят, поят, а хозяйская маленькая дочка иногда даже за ухом чешет. А он взял и открыл дверь, теперь вот сквозняк дует. Наверно хочет, чтобы я простыла и умерла». Придя в ужас от этой мысли, свинья дико заверещала: «Хозяин! Хозяин, спаси, помоги, ко мне ворвался враг!»

На улице грузин жарит шашлыки и кричит:
- Шашлык из барашек! Шашлык из барашек!
Его спрашивают:
- А из свинины есть?
- Слушай, этот барашек при жизни такой свинья был!