Загадка: управляет самолетом, а не ...

Самолет над Москвой терпит бедствие.
"Надо отвести самолет от города! Спасти людей! ", — решают летчики.
— Может сюда?
— Нет, что ты! Там же крупный торговый центр! Много людей!
— Может на лес?
— ЧтО ты! Сейчас грибная пора! Там много невинных грибников! Людей жалко!
— А может... (экипаж склонился над картой)
— Точно! РУБЛЕВКА! !

Баба-Яга поймала молодого и красивого парня:
– Если угадаешь мою загадку, я тебе отдамся, а не угадаешь – я тебя съем!
– Ну, загадывай.
– Зелененькая, по болоту прыгает, на ЛЯ начинается, на ГУШКА заканчивается.
– Кузнечик!
– А-а-а, шалунишка, угадал!

Списали штурмана с летной работы. Поехал к жене на родину, в деревню.
Жена просит председателя колхоза взять мужа на работу, председатель и спрашивает штурмана:
- Что делать умеешь?
- Карты читаю, трассы прокладываю, считаю хорошо.
- Карты у нас только игральные, трасса одна до райцентра, а вот счетовод нужен. Видишь стадо коров в поле, сосчитай.
Штурман посмотрел на стадо, достал НЛ-10, пошуровал и говорит:
- 54.
Проверили, все верно.
- А вон на горизонте большое стадо коров, сколько?
Штурман глянул на стадо, взял НЛ-10, пошуровал и говорит:
- 327.
Проверили, опять все верно. Закусило колхозников, согнали всех своих коров, считай, говорят. Штурман взглянул, взял НЛ-10, пошуровал туды-сюды и говорит:
- 1243.
Два дня перепроверяли, сбивались три раза, но оказалось все правильно.
Председатель:
- Беру тебя на работу, но расскажи, как это у тебя получается?
- Да ничего сложного, считаю количество сосков, делю на четыре и беру поправку на яйца.

Жил был профессор. И был он председателем комиссии по атомной энергии. А еще он был рассеянным. Ехал он как-то раз в троллейбусе, а там медсестра из психушки везла больных куда-то. Подошла их остановка, вышли они друг за другом, и профессор, задумавшись, вместе с ними. Медсестра, пересчитывая больных:
- Первый, второй, третий, четвертый... А вы кто такой?
- Я председатель комиссии по атомной энергии.
- Пятый, шестой, седьмой.....

- Доктор, моя квартира на первом этаже и водители грузовиков заглядывают мне в спальню, что делать?
- Поменяйте квартиру, но не слишком высоко, что бы летчики не заглядывали!

Идет Иван-царевич по лесу. Ходил-ходил, и вдруг заблудился. Выходит на болото. А там Баба-Яга злая вдруг откуда-то появляется. И говорит:
– Вот что, Иван-царевич, давай так – я те загадку загадываю. Ежели ты отгадываешь – меня тр*хаешь, а иначе я тебя убью! Отгадай, что такое – зеленое, на болоте живет?
Ну Иван-царевич и думает – лучше сдохнуть, чем со старой Бабой-Ягой тр*хаться.
– Велосипед, – говорит.
– Угадал, противненький…

Десантный полк. аэродром. батальон готовится к прыжкам с парашютом.
- Товарищ прапорщик, ну разрешите прыгнуть!
- Нет, то у тебя парашют не раскрылся, то ты его вообще забыл, то кольцо не смог найти, так что отвали
- Ну товарищ прапорщик, в этот раз все будет нормально!
- Уговорил!
Колхоз. Правление колхоза решает вопрос об урожае.
Председатель с красной рожой орет на одной ноте:
- Картошка не уродилась, удои падают, кролики все подохли...
В соседней комнате страшный грохот.
-... И парашютист этот, задолбал!

Художники не рисуют, а пишут.
Моряки не плавают, а ходят.
Артисты не играют, а служат.
Короче, одни только лётчики не выпендриваются, а летают.

Лётчики летают, шофёры ездят и только моряки с художниками выпендриваются: первые "ходят", другие "пишут".

Давно это было.
Возвращаюсь в электричке в училище из уволнения. Вдруг вижу — дружок мой по кличке "Лётчик" сидит, скучает у окна. Присаживаюсь рядом, "Здорово, — говорю, — Лётчик" и замечаю, что он пьян просто в жопу. И вот он мне заплетающимся таким голосом говорит:
— Слушай, а хто ета, ик... сегодня того, ик... дежурный по курсу?
— Капитан Гордиенко, — отвечаю, — И как же ты в таком виде будешь ему докладывать?
— А я ета, ик... чё, такой пьяный? Чё, ик... заметно?
— Лётчик, да ты же просто лыка не вяжешь.
Тут он мне говорит, что он на этом деле попасться никак не может, потому что его лишат увольнения, а в следующий выходной у него какое-то важное мероприятие, и всё такое... И просит меня порепетировать с ним рапорт капитану. И вот начинаем мы репетировать.
— Трищ ктан, — начинает выводить мой бухой друг, — Крсант Ткачнка с гродскова вольненья приыл, ик... Во время, ик... вольненья змечаний не имел, ик... Ну как, нормальна?
— Тьфу, чёрт, — говорю я,- Ты, во-первых, прекрати икать, а во-вторых, не глотай согласные, а то сразу видно, что пьян в дым.
Лётчик сконцентрировался, задержал дыхание и выдал:
— Таварищщщ ка-апита-ан, ка-арсант Ткаченко из гара-адскова-а ува-альнения прибыл. Ва-а время ува-альнения за-амечаний не имел. Пойдёт?
— Нет, — говорю, — видно, что ты гласные нарочито тянешь. Говори спокойно, расслабься...
Короче, до самого Голицыно Лётчик на весь вагон орал слова волшебного заклинания, которое должно было ему помочь избежать сурового воинского наказания за пьянство.
При подходе к дивизиону, Лётчик, набросав в пасть припасённых мятных таблеток, вызвался идти на доклад первым. И ведь пошёл. Я, с замиранием сердца, жду снаружи. Ровно через пол-минуты сияющий Лётчик вываливается из канцелярии и, гнусно хмыкнув, идёт переодеваться. Я ничего не понимаю — ведь то, что он пьян, мог не заметить только слепой и глухой. Захожу на свой доклад, открываю рот и вижу... за столом сидит дежурный капитан Гордиенко... пьяный не в жопу, а просто в две жопы.