Жила-была девушка несравненной крас...

Мы тост поднимем сегодня, За всех, кто от дома вдали Ведет к маякам корабли! За тех, кто в море!

По свету странствовали два монаха — убеленный сединами старец и юноша. Однажды их путь преградил бурный горный поток. Занятые размышлениями о том, как преодолеть возникшую преграду, они не заметили, как к ним приблизилась женщина: — Добрые люди, помогите мне перебраться на ту сторону реки, там мой дом, мои дети. Юноша сразу отвернулся, накинув капюшон на голову, ибо монашеский обет запрещал не только говорить, но даже смотреть на женщину. А старец, ни слова не говоря, взял ее на руки и перенес на другой берег. Продолжив свое странствование, молодой монах много дней не решался заговорить о происшедшем. И старец нарушил молчание сам: — Тебя что—то гложет, сын мой. Поведай мне свои мысли. — Учитель, Вы же сами мне говорили о суровом монашеском обете. А та женщина... — Полноте, — прервал его старец. — Знай же — я оставил ту женщину там, на берегу, а ты ее несешь в себе до сих пор. Я поднимаю бокал за то, чтобы мы помнили только хорошее и не несли в себе груз обид и разочарований!

Однажды по горной дороге ехал молодой джигит со своей красавицей-
женой.
Ехали они долго и проголодались. Вдруг увидел джигит: стоит на вер-
шине горный козел. Снял он ружье и выстрелил на скаку. Hо козел приг-
нул голову и пуля прошла выше. Остановил коня джигит и снова выстре-
лил, но горный козел отскочил в сторону и пуля прошла рядом. Сошел с
коня джигит и опять выстрелил, но горный козел опять успел отпрыгнуть.
А когда джигит присел на одно колено и начал тщательно целиться, козел
уже убежал. Больше им на пути никакой живности не встретилось и они
умерли от голода в этой горной пустыне.
Так выпьем же за то, чтобы на нашем жизненном пути никогда
не встречались такие козлы!

Девушки—химики пьют до выпадения в осадок. Девушки—медики пьют до потери пульса. Так выпьем же за девушек—физиков, которые пьют до потери сопротивления!

Зачатье... Розы... Сон мальца,
Наш отдых. Ласки и болезни...
Жизнь от начала до конца -
Она повсюду с нами вместе.
И кстати может, и некстати,
Впервые я хочу поднять
Тост за семейную кровать!
Чтоб в сотню лет,
Хоть раз в неделю,
Чуть-чуть кровати да скрипели.

Выпивает теплый коллектив грузин, тосты по кругу. Один встает: — Я хачу выпить за нашего Дато. Вот это настоящий мужчина: он может выпить подряд три рога вина и палюбить троих женщин. Второй: — Я хачу выпить за нашего Гоги — вот это настоячий мужчина: он может выпить подряд дэсять рогов вина и палюбить дэсятерых женщин. Встает третий, скорбно глядя в пол: — А я предлагаю выпить за Владимир Ильич Ленин... Я не знаю, сколко он мог выпить вина, и не знаю, мог ли он ваабще палюбить женщин, но толко настоящый мужчина мог так отомстить за смерть своего старшего брата. Так выпьем же за настоящих мужчин.

На экзамене в грузинской автошколе инструктор спрашивает курсанта: — Вот вы едете по узкой горной дороге. Слева стоит старуха, справа — красивая девушка. Кого давить будешь? — Конечно, бабушку! — Дурак! Тормоз давить будешь! Выпьем за то, чтобы при виде красивой девушки у нас не отказывали тормоза!

За здоровье раненых,
За свободу пленных,
За красивых девушек
И за нас, военных!

Женский тост. Пусть плачут те, кому мы не достались, пусть сдохнет тот, кто нас не захотел!

Все здравицы и тосты принимая,
Хочу, чтоб всех торжественней звучал
Вот этот тост, который поднимаю
За землю - за начало всех начал.
Я словно плуг, который землю пашет,
Я словно руки пахаря на нем,
И злак, весною в борозду упавший,
И колос с набухающим зерном.