Мюллер наконец поймал Штирлица. Он ...

Интернет сегодня похож на Древний Египет.
Люди пишут на стенах и поклоняются кошкам.

Уфологам пришло новое сообщение о паранормальном явлении: "...вдруг с треском из моей стены появился чугунный шар диаметром около полуметра!"

Пабло Пикассо нарисовал х** на стене в сортире, после чего стоимость его посещения увеличилась в 50 раз.

– Искали радистку, а нашли вот это, – сказал Мюллер и показал на старый скелет. – Как вы думаете, Штирлиц, сколько ему лет?
– Примерно, за сто, – ответил Штирлиц.
– Сейчас узнаю,- и, схватив останки, Мюллер ушёл…
Вернулся он часов через шесть со скелетом весь мокрый от пота, уставший, но радостный:
– Ему 105 лет 4 месяца и 2 дня!
– Откуда такая высочайшая точность? – искренне удивился Штирлиц. – Может, новые разработки в области химии? Современные открытия палеонтологов? Изобретения в анатомии?
– Нет! Нет! И ещё раз нет! Он сам сказал.

В неблагополучном районе Подмосковья бабушки привязывают внуку на верёвочку не только варежки, но и нож.

Десятиклассник Миша-будущий психолог.Он сумел доказать бабушке,что самогон из подвала сам встал и ушёл.

Старый советский анекдот "А сколько там той зимы" заиграл новыми красками после заявления главы немецкого сетевого агентства Клауса Мюллера, поставившего под сомнение необходимость ежедневно принимать душ.

В "Семнадцати мгновениях весны" характеристики фашистов проклятых заканчивались одной фразой: "Связей, порочащих его, НЕ ИМЕЛ".
И только характеристика Штирлица заканчивалась так: "В связях, порочащих его, ЗАМЕЧЕН НЕ БЫЛ"!

Трехлетняя дочка сегодня дает папе грушу: — Папа, поешь! Он берет у нее грушу, начинает есть. Она, смотря на него с обидой, снова настойчиво: — Папа, поешь! Он в непонятках, начинает есть активнее. Дочь уже почти в слезах: — Папа! Поешь! Он ей: — Дочь, да в чем дело, я ем! ? — Папа, пьинеси нож и поешь мне на кусочки!

Саш, что делаешь?
- Дерево выкапываю, математичка домашку дала - корень найти.
- Ни фига, тебе еще повезло: Федьке она ваще сказала член на многочлен разделить. Сидит нож точит, плачет.