Приходит царевич к царю и говорит:-...

Капитализм - говно. Социализм - тоже.
Фашизм, национализм - вообще ужас...
Решил вспомнить какой-нибудь хороший "изм".
Кроме онанизма ничего не пришло в голову...

- Софа, ну, шо тебе было не промолчать? Слово ж – не воробей…
- Ефим! Если я не дам этому воробью вылететь, он будет летать у меня в голове, гадить и клевать мой мозг!

Приходят из школы Баба Яга, Кощей Бессмертный и Змей Горыныч.
Баба Яга хвастается:
- Я четверку получила!
Кощей:
- А я пятерку!
А Змей Горыныч:
- А я шестерку!!!
- А как это?
- А каждая голова по двойке.

Тараканы в голове быстро находят скелет в шкафу.

Идет судебный процесс над женщиной, обвиняемой в убийстве. Слово берет адвокат обвиняемой.
Адвокат выводит подзащитную перед судьей и присяжными, отрывает рукав на платье обвиняемой и, демонстрируя ее руку, вопрошает:
- Господин судья, господа присяжные, неужели вы считаете, что эта прекрасная женская рука могла занести нож над убиенным?
Весь зал: "Нет!!!"
Адвокат разрывает платье подзащитной внизу, демонстрирует ноги женщины:
- Господин судья, господа присяжные, неужели вы можете себе представить, что эти восхитительные ноги могли перешагнуть через труп?
Весь зал: "Нет!!!"
Адвокат разрывает платье посередине, берет в руку грудь подзащитной и, демонстрируя ее залу,спрашивает:
- Господин судья, господа присяжные, неужели вы думаете, что под этой прекрасной женской грудью бьется жестокое сердце убийцы?
Вес зал: "НЕ-Е-Т!!!"
Адвокат:
- Господин судья, я кончил!
Судья:
- Спасибо, я тоже... Но к делу это не относится!

— 1943 год. Комиссар с пистолетом в руке кричит "За Родину!", вылезает из окопа. — Его сзади хлопают по заднице. Он, не оборачиваясь: — Не время, душка, отечество в опасности.

На собрании в/ч разбирают прапорщика. Попался с трактором от гусеницы танка. Командир части: — Иван Петрович! Расскажи нам, ну зачем тебе трак от танка понадобился? Прапорщик: — На хрен не нужен! Но Шарик, падла, домой с пустыми руками не пускает!

Штирлиц шел по ночному Берлину плотно закутавшиcь в плащ. Моросил мелкий промозглый дождь который так и норовил затечь Штирлицу в левую ноздрю.
Почему в левую? - c досадой думал Штирлиц. В воздухе застыло что-то непонятное, тоскливое и тревожное, похожее на туман. Штирлиц вышел из запоя.
Неожиданно из-за угла бывшего Театра Лилипутов появилиcь три темные фигуры в форме офицеров гестапо. Фигуры окружили Штирлица со всех cторон девятимиллиметровых шмайсеров МР40 с откидным прикладом.
cлепя глаза отблесками уличных фонарей на мокрых cтволах
Повеяло перегаром дешевого гестаповского портвейна, который тут же напомнил Штирлицу его родной перегар и, cоответственно, родину-мать.
- ... мать! - пронеслось в голове у Штирлица.
- ... мать! - отозвалоcь эхо в другой половине головы.
- Sich eine Zigarette anzunden? [Закурить не найдется? ] - спросил старший гестаповец, хриплым от хазергита голосом.
- Seichas vyi u menya zakurite, suki! [Конечно найдется! ] - с надрывом ответил Штирлиц, и быстро, но cо смаком, дал закурить двум немцам.
Третьего в ту ночь ему догнать так и не удалось.

- Я, между прочим, сразу двух девчонок по очереди имею.
- А их не Маша и Даша случайно зовут?
- Да, а ты откуда их знаешь?
- Да я просто свои руки так же в школе называл...