Пришел Иван—царевич во французский ресторан, а там лягушки жареные, лягушки вареные, лягушки под соусом. — Вот они с ними как... А я—то, дурак, женился!
Василий Иванович и Петька попали на остров. Ничего не ели уже несколько дней. Вдруг Петька куда-то ушел. Приходит с дичью. - Петька, где это ты уток достал? - Да сбил на озере! - Чем? - Бумерангом! - А где ты его взял? - Вон там, возле дерева. - Вот что, Петька, если ты еще хоть раз тронешь мои носки, то я с твоим галстуком на медведя пойду.
Швейцар ресторана погрузил трех подвыпивших клиентов в такси и объясняет шоферу, куда их отвезти: - Этот - справа - живет на Тверской, этот - в середине - на Ленинском проспекте, а этого - слева - нужно отвезти на Можайское шоссе. Через полчаса шофер вернулся обратно со всеми пассажирами. - Что случилось? - спросил швейцар. - Объясни-ка мне все сначала, куда кого везти: на крутом повороте они все перемешались...
Очень дорогой стильный ресторан. Посетитель подзывает официанта, тот подходит, такой элегантный, предупредительный... Посетитель: - Эту ваша осетрина совершенно несъедобна. Забирайте ее и засуньте вашему шеф-повару в жопу. Официант: - Желание клиента для нас закон. Но вашу просьбу выполнить не могу. К сожалению туда уже засунута утка по-пекински, омары и торт "Фантазия".
Косил Илья Муромец на печи 30 лет и 3 года, пока не пришел какой-то непонятный мужик, признал его годным к военной службе и отправил бить нечисть. Так на Руси появились первые военкомы
- У нас на работе есть мужчина, который приносит с собой гигантский пакет с обедом, где есть первое-второе, салаты, соусы, консервы, компот и вообще всё хрючево в мире. Я его называю Георгий-обедоносец.
Спецшкола с математическим уклоном. В раздевалке парни меряются пиписьками. Заходит девочка, их одноклассница. - Как бы вы там ни мерялись, всё равно вам далеко до меня! - Дура! У тебя же нет пиписьки, да и никогда и не будет! - Сами вы дураки... У меня по модулю - больше!
Вовочка: - Марья Ивановна! А знаете в чем сходство рекламы и мата? - В чем же, Вовочка? - А в том, что любая шутка, повторенная многократно, становится пошлостью.