Раввин собирал пожертвования. Ехал ...

Представьте, вы прожили 80 лет благочестивой жизни, умираете, на смертном одре в окружении родственников и друзей (даже учеников)...
Через 5 минут вокруг вас трехглазые инопланетяне вырывающие из ваших семипалых лап бальбулятор, спрашивают: "Ну как торкнуло? Не шняга?
Стоит курить? Говори, че видел?"

Перед началом репетиции симфонического оркестра один скрипач говорит другому:
— Вчера я пробовал играть в переходе метро. Никто даже Баха не слушает: на чашку кофе не заработал.
— Ну, там же все спешат на пересадку.
Если уж идти в народ, то нужно играть в общественном туалете

Застолье. Все усаживаются:
- Надо попросить чашку чаю и быстренько ее выпить.
- Зачем?
- Тут очень маленькие рюмки.

– Ты что нос повесил, старина?
– Черт бы их побрал, этих друзей! Знаешь, какую они сыграли со мной идиотскую шутку: положили дамские трусики мне в карман.
– И что, твоя жена их обнаружила?
– Нет, моя любовница!
– Ну, это не так уж страшно.
– А сразу видно, ты ничего не понимаешь. Она тут же позвонила моей жене и все рассказала.

Ничто не обходится в жизни так дорого, как болезнь и глупость.
Зигмунд Фрейд.

В тюрьме перед телевизором сидят два рецидивиста, смотрят очередной юбилейный концерт Аллы Пугачевой. Вдруг один из них говорит:
- Надо же, Борисовне уже за шестьдесят, а выглядит как! Супер! И как только ей это удаётся?
- А чё тут "как удаётся"? Всю жизнь на воле, хавает сплошной центряк: маргарин, повидло, пряники, тушёнку...

На телефонные звонки с просьбой позвать кого-то из родителей в их отсутствие, мальчик, сын папы-адвоката и мамы-судмедэксперта, отвечал:
— Их нет дома.
— А где они?
— Папа в тюрьме, а мама в морге.

В психушке один пациент решил утопиться. Ему это почти удалось, но тут подоспел другой и спас самоубийцу. Врач вызывает спасителя:
- Я считаю, что вы больше не представляете опасности для общества и вас можно выписывать... Жаль только, что пациент, которого вы спасали, в тот же день повесился.
- Он не вешался. Это, я вывесил его на просушку.

— Слышь, лох? Дай закурить! — безобидная в общем фраза в темноте почему-то всегда звучит урожающе.
— Нет курить. В рыло могу дать. Хочешь? — поинтересовался прохожий у стрелка.
— Ну зачем вот так вот сразу прибегать к насилию? — не понял субьект в темноте. — Неужели вы настолько примитивны, что способны обидеться на элементарное "лох"?
— Нет, конечно. Поясню — вы просите закурить, курение причиняет вред вашему здоровью, стало быть вы жаждете причинить себе вред. Сигарет у меня нет, но как человек чуткий, я не могу оставаться равнодушным к вашим просьбам и предложил вам побои, как равносильную компенсацию вреда, причиняемого вашему здоровью одной сигаретой.