Штирлиц пёрнул втихаря. Тихарь зака...

Раз в год, в одну из апрельских ночей Штирлиц тайком пробирался на одну из захолустных улочек Берлина и ходил по ней взад-вперёд с небольшим бревном на плече. По другому субботники было проводить нельзя из-за соображений конспирации.

Штирлиц вспомнил, как Плейшнер запоминал маршрут по Берну, как пройти ему до нужной улицы: «Пройдусь по Абрикосовой, сверну на Виноградную, - там до Цветочной улицы совсем недалеко! »
Св. Монстр(ВФ)

Когда на Берлин опускалась глубокая ночь, Штирлиц садился в свой Гелендваген и гонял по пустынным улицам. Эту привычку он приобрел в Москве, в разведшколе, и уже много лет не мог от нее избавиться.

Въезжая в в Берлин, Штирлиц увидел полузабытую фигуру с поднятой полосатой палкой. Наши победили - подумал Штирлиц.

На утро после пьянки и грандиозной драки, идет Штирлиц по коридору.
Навстречу ему попадается Мюллер - видит Штирлица и меняется в лице:
"Штирлиц! У вас под глазом фонарь!" "Засветился"-, подумал Штирлиц.

Когда Штирлиц давал инструкции Плейшнеру, он не знал, что цветочный горшок на окне явочной квартиры художники РТР покрасят в совсем другой цвет…

Штирлиц шел по утреннему Берлину. На углу старый еврей продавал газеты.
- Почем "Правда"? - спросил Штирлиц.
- Пять евро, - ответил газетчик.
- Интеграция, - подумал Штирлиц.

Штирлиц сел в машину, где его ждала радистка, и сказал:
– Трогай!
– Ого! – потрогала Кэт.

К Штирлицу в Берлин приехал курьер. Штирлиц спрашивает, что новенького в
Москве. Еурьер мнется, ему в инструкциях не дано, что-то сообщать. Тогда
Штирлиц говорит:"Ну, не хотите говорить, расскажите анекдот!" Курьер рассказывает новый анекдот: «Петька спрашивает Василия Ивановича, чем он моет волосы? Василий Иванович отвечает: »Яйцами, Петька, яйцами! Петька:
» Ну, и акробат вы, Василий Иванович! »
Штирлиц, поглажывая свои волосы думает: » Как бы мне не выдать, что я
–это и есть Василий Иванович, которого они так долго ищут на дне Урала!
»
Св. Монстр (ВФ),

- Штирлиц,- сказал Мюллер, - я подозреваю, что вы - британский шпион.
- Хорошо хоть, что не английский, - подумал Штирлиц.