Современные лезвия такие дорогие, что когда Рабинович бреется старой "Невой", в его организме появляется не только приятное ощущение экономии, но даже и некоторого заработка.
- В травах содержится множество витаминов, минералов, ферментов, антиоксидантов. Организм очень радуется, когда все это в него попадает. - Точно. Вчера травы попробовал, организм так радовался, что ржал без остановки минут 20.
Профессор спрашивает студентов-медиков: - Чей это скелет? - Колхозника! - уверенно отвечает студент Рабинович. - Почему вы так решили? - Мясо сдал, яйца сдал, шерсть и кожу сдал - одни кости остались!
— Рабинович у себя в огороде нашел кувшин золотых монет царской чеканки. — В соответствии с законом Рабинович честно взял себе двадцать пять процентов, а остальное закопал.
Начало девяностых годов прошлого века. Разговаривают два одессита: - Вот раньше жизнь была, идешь по Дерибасовской, видишь вывеску "Рабинович и сын", заходишь - слева мясо, справа колбаса. А теперь что? - А теперь идешь, видишь вывеску "Мясо". Заходишь, слева Рабинович, справа сын.
Фронт. Под команду "В атаку, урааааа!" все ринулись вперед, один Рабинович пятится назад. Замполит к нему: - Ты куда, расстреляю! Рабинович: - Шо вы кричите, я брал разгон!
Дедушка выиграл миллион в лотерею. Журналисты просят его поделиться ощущениями. — Ну, что я могу сказать... Я рад, что у меня теперь появилась большая и любящая семья.
— Рабинович, где вы теперь работаете? — В джазе. — Это с вашим—то слухом? На чём же играете? — На шиле! — Как это? — Дирижёр подаёт мне команду, я втыкаю шило в зад Нюме, он кричит: — Ой!, а хор подхватывает: — Мамбо, Италия!
Одесский дворик. Соседка спрашивает старика: - Рабинович, вам, наверное, скучно живётся? - Отчего же таки скучно? - возражает тот. - Целыми днями я сижу и думаю. - Ну а что же вы делаете по праздникам? - О, по праздникам, - оживляется Рабинович, - я таки позволяю себе маленькую роскошь: просто сидеть.
Рабинович смотрит в театре "Марию Стюарт". Дела английской королевы идут всё хуже и хуже, и Рабинович заливается горючими слезами. Внезапно ему приходит в голову мысль: "Боже мой, что я делаю? Я её не знаю, она меня не знает - с чего же мне так волноваться?"