Анекдоты про Василия Ивановича

Сидят Василий Иваныч и Петька на поляне, отдыхают. Вдруг слышно - белые идут, надо прятаться срочно. Петька в стог сена залез, а Чапаев шкуру собачью напялил (валялась случайно). Белые пришли, расположились, пьют, закусывают. Василий Иванович вокруг бегает, потявкивает. Ну, они ему сахара дали, Василий Иванович съел, белые ржут, дали еще - съел - ржут, а Петькин стог аж трясется.
Когда белые ушли, Василий Иванович у Петьки спрашивает:
- Чего это, Петька, эти козлы ржали все время?
- Да шкуру ты, Василий Иваныч, задом наперед надел.

Василий Иваныч идет, следом - Петька. Василь Иваныч остановится, нагнет голову, прислушается и дальше идет. Так несколько раз.
Петька:
- Ты, Василий Иванович, что останавливаешься-то ?
- Тише, Петька, слушаю.
- А что ты слушаешь ?
- Ты, Петька, тоже не слышишь ? Петька:
- Hичего не слышу.
Василь Иваныч:
- Странно. А почему же Фурманов сказал, что я мудозвон?!

Вопрос - загадка.
Раньше всё шли анекдоты про Василия Ивановича, а потом резко пошли анекдоты про чукчей.
Почему так случилось?
Ответ очень прост: те, кто сочиняли анекдоты про Чапаева, вернулись с
Чукотки...

– Василий Иванович, Гольфстрим замерз!
– Сколько вам говорить: евреев в разведку не посылать!

Заходит Василий Иванович в избу, смотрит - Петька сидит, ногти красит.
Рассердился - Ты что, Петька, с педиками связался?
- Фу, Василий Иванович, как пошло, они не педики, а сексуальные меньшинства.
- Да, Петька, лучше бы ты с педиками... А за связь с меньшевиками пойдешь под трибунал...

- Василий Иванович, а правда, если человек чего-то очень сильно хочет, то обязательно сбывается?
- Нет, Петька, это полная ерунда!
- А вот и не ерунда, я вчера в этом убедился, не успев добежать до туалета!

Приходит Василий Иванович к Петьке и говорит: — Пошли на рыбалку! — Так какая ж рыбалка, водки—то нету! — А что есть? — Анаша, — отвечает Петька Василий Иванович удобно располагается в кресле. — Так давай тут порыбачим!

Поймал дракон немца, француза и Василия Ивановича. И говорит:
- Перед смертью исполню два ваших желания.
Немец:
- Много шнапсу и сосисек.
Дракон дал, потом съел.
Француз:
- Коньяка и женщин.
Дракон дал и съел.
Василий Иванович:
- Мешок презервативов и отдельную комнату.
Дракон дал, ждет 1 час, 2 часа, 5 часов. Надоело ждать, тихонько открывает дверь и видит: Василий Иванович последний презерватив пальцами в рот запихивает и давится.
Дракон ему:
- Ты что, дурак?
Василий Иванович:
- А теперь, собака трехголовая, попробуй меня прожуй!

Приходит Петька к Василию Ивановичу и спрашивает:
- Василь Иваныч, а что такое секс?
- Ну, Петька, ну вот представь, я перед полком стою, достаю гранату, выдергиваю чеку, кричу: "Ложись!!!", и все лежат.
- Ну, а секс?
- Какой к черту секс - граната в руке.

Петька обращается к Василию Ивановичу: "Скажи мне как боевой командир, как старший товарищ, чем отличается эротика от порнографии?"
Василий Иванович в ответ: "Я, Петька, по этому поводу думаю так. Если ты кого-нибудь, то это эротика. Ну, а если тебя - то чистая порнография".

Петька и Василий Иванович как-то напились в дyпель, нy и Чапай отpyбился. Петька, еще стоявший на ногах, pешил пpиколоться над ним и пpиклеил емy втоpое "достоинство" из пластилина. Утpом, значится, Петька, пpоснyвшись, видит pыдающего
Василь Иваныча, и спpашивает в непонятках - что, мол, с тобой?!
- Да понимаешь, Петька, пpосыпаюсь я yтpом и смотpю - y меня два х%я, я один-то отоpвал, а дpyгой сам отпал!

Попали как-то Петька, Василий Иванович и Фурманов на необитаемый остров. Жрать нечего – решили пойти поискать жратвы, а через час вернуться.
Возвращаются через час:
Петька – ничего не нашел.
Василий Иванович принес большую тушу.
Зажарили они тушу и сидят жрут.
Петька:
– Вот уже 2 часа прошло, а Фурманова нет, что-то он мне не нравиться.
– Не нравиться – не ешь.

- Василий Иванович, у тебя чулок нет?
- А зачем тебе, Петька?
- Да банк буржуйский грабить пойдём.
- Банк? В чулках? Красиво…

- Василий Иванович, как "грудь" пишется, через "т" или "д"?
- Пиши по-простому, Петька: "сиськи".
- Так, что ж я по-вашему революцию СИСЬКАМИ защищал?!

- Что это, товарищ Фурманов, у белых авиация второй месяц не летает?
- Так Василий Иванович с Петькой опять покрышки жгут.

Василий Иванович слыл неисправимым оптимистом. Во всем, что только ни происходило, пусть даже самое плохое, он умудрялся найти что—то терпимое и сказать: — Могло быть и хуже. Один из его друзей поспорил, что обязательно поймает его на чем—нибудь, когда никак нельзя использовать это выражение. И вот однажды он говорит Василию Ивановичу: — Ты знаешь, что произошло вчера? Пьяный Павлик, придя домой, застал свою жену с Николаем. Так он убил их обоих, поджег квартиру и покончил с собой. — Могло быть и хуже, — произнес Василий Иванович. — Да, хуже. Если бы это произошло позавчера, Павлик застал бы меня с его женой.

Петьку спрашивают, что ему больше всего нравилось в Чапаеве. Петька слезу пустил и говорит:
– Уж очень он добрый был… И детей любил.
– А приведите какой-нибудь пример.
– Да вот помню как сейчас – пошли мы с Василием Ивановичем на маевку. Сели, достали самогонки, закусь… И тут подбегает ватага ребятишек: "Дяденька Чапаев, дайте кусочек хлеба!". А Василий Иванович на них хитро так посмотрел и говорит: "Не дам".
– Э-э-э… А в чем же здесь, простите, его доброта проявляется?
– Дак ведь мог бы и шашкой!…

Сидят Петька и Василий Иванович на дереве. Вдруг к дереву подходит слон и начинает его трясти.
– Василий Иваныч, может здесь у него гнездо?
– Дурак ты, Петька, они в норах живут!

Василий Иванович приходит к Анке, расстегивает ширинку и говорит:
- А сейчас, Анка, тобой займутся компетентные органы.

- Василий Иванович, как думаешь, скоро светлое будущее наступит?
- Скоро, Петька, скоро. Вот как всех белых со света сживём, так оно и наступит.
- А кого же тогда, Василий Иванович, мы рубать будем?
- Ну, это не проблема. Была бы только революционная шашка, а шея для неё всегда найдётся!

После жаркого боя Василий иванович с Петькой залегли в дозоре, дав отдых бойцам.
- Ну что, Петька, по капельке для сугрева?
Тяпнули.
- Как там гидра контрреволюции, Петя?
- Да не видать.
Ну еще по одной.
- Выгляни, Петька, не лезут ли белогвардейские гады?
- Да чисто, Василий Иванович.
И еще по одной, и еще...
- Ну как там?
- Никого!
- А меня, Петька, ввидишшь?
- Нет, Вассиллий Иваныч, в упор...
- Неплохо мы замасскирровалисссь!

- Василий Иванович! Выследили мы, кто в сортире стены пачкает.
- Кто же?
- Так комиссар. Он как выйдет, завсегда руки моет.

Василий Иванович к конюшне подходит, слышит там Петька с Анкой понятно чем занимаются. Стучит в дверь, орет открывайте. Петька быстренько подкоп сделал, Анка вылезла, Петька дверь открывает, Василий Иванович вбегает: — Петька! Ты чем это тут занимался??? — Чем—чем! Какал я тут! — показывает на лошадиную лепешку. — Да? Дак ведь говно—то лошадиное! — Дак ты ж по—человечески посрать не дал!

Ползут Анка, за ней Василий Иванович, следом Петька, в разведку. Василий Иванович достает Анку расспросами: — Анка, ты случаем в балете не была? — Не, а чего? — Да уж больно ноги у тебя красивые... — Анка, ты художественной гимнастикой не занималась? — Не, а чего? — Да уж больно фигура у тебя стройная... Надоело Петьке слушать все это: — Василий Иванович, а ты пахарем никогда не был? — Нет, а что? — Да уж больно борозда после тебя глубокая...

Чапаев приказал Петьке сварить зайца. — Где я его возьму, Василий Иванович? Здесь зайцы не водятся. — Это приказ, Петька! Я часок вздремну, а когда встану, чтоб была зайчина. Просыпается Чапаев и чувствует мясной запах. Видит Петька у котла шурует. — Петька, ты молодец! Расскажи, где ты его достал? — Взял я винтовку, вышел на крыльцо, бежит заяц. Я в него бабах! Он и мяукнуть не успел.