Драматические поэты творят актеров.

Терпение... Ведь как сказал один поэт: Огнём огонь не потушить.

Это закон дешёвого, провинциального театра - вскакивать с места на каждую выигрышную фразу. В старину актёры так и говорили: «Ох, и дам же свечу на этой фразе», то есть так подпрыгну, что весь зал ахнет! Ну вот и скакали на сцене какие-то кузнечики! Кто выше, кто резче вскочит!

Либо вы (режиссёр) инициатор творчества, а мы (актёры) простой материал в ваших руках, попросту ремесленники, либо, наоборот, мы творим, а вы нам только помогаете. Иначе что же выйдет?

Есть поэты, которые даже в собственный санузел входят как в храм искусств.

Вдохновение рождается прикосновением случая к страсти поэта.

Вдохновение является лишь по праздникам. Поэтому нужен какой-то более доступный, протоптанный путь, которым владел бы актёр, а не такой, который владел бы актёром, как это делает путь чувства. Таким путем, которым может легче всего овладеть актёр и который он может зафиксировать, является линия физических действий. Когда эти физические действия ясно определяются, актёру останется только физически выполнять их. (Заметьте, я говорю – физически выполнять, а не пережить, потому что при правильном физическом действии переживание родится само собой. Если же идти обратным путем и начать думать о чувстве и выжимать его из себя, то сейчас же случится вывих от насилия, переживание превратится в актёрское, а действие выродится в наигрыш).

Почитала сочинение сестры на тему поэзии Лермонтова. Поржала над предложением о том, что Михаил Юрьевич иногда становился поэтом. Подумала… Исправила, а то ведь двойку схватит.

Первым поэтом был тот, кто сравнил женщину с цветком, а первым прозаиком - тот, кто сравнил женщину с другой женщиной.

Жизнь, как кино, где сценаристы, режиссеры и актёры – это ты и я. Давай напишем радостный сюжет. Давай сыграем круче, чем в Голливуде. По любому будет круче. Мы не учли, что в жизни и есть самый главный режиссер.

Живописец и скульптор - оба поэты, но последний никогда не впадает в шарж. Скульптура не терпит ни шутовства, ни паясничества, ни забавного, даже редко комическое. Мрамор не смеется.