Гордыня, сыграв в человеческой комедии подряд все роли и словно бы устав от своих уловок и превращений, вдруг является с открытым лицом, высокомерно сорвав с себя маску.
Я смотрю на себя в зеркало и вижу не потрепанную, накуренную девицу с размазанным макияжем по бледному лицу, а обиженную принцессу, достойную слов любви…
С детства помню мамину доброту. Когда я возвращалась домой поздно, папа вынимал ремень с брюк, они падали на пол, и мама со странной улыбкой на лице говорила: «А ну ка, доча, иди еще пройдись, воздухом подыши…»