Последний триместр беременности соз...

Где-то прочитала, что вкус влагалищных выделений зависит от того, что ты ела накануне. Теперь перед кунилингусом ем рахат лукум.

Я на девятом месяце беременности. Была в гостях на юбилее. Поела, а тяжело сидеть за столом, поэтому решила походить немного. Живот у меня внушительный, а сама я маленькая. Он прям громадный, неестественный! Хожу и охаю, так как таз болит, и придерживаю живот. Подбегает ко мне племянник (3 года) и говорит громко: "Ну вот, обязательно было так объедаться? Теперь садись и жди, пока сдуется!" :)

говорят, что чихание является подтверждением сказанного, именно поэтому, за секунду, до того как чихнуть, стараюсь подумать о чем-то хорошем или о том, чего очень сильно хочу.

Я худая, и я ненавижу худых людей. Потому что для того чтобы быть одной из них я жру одну траву и куриную груду по праздникам. Потому что общество не воспринимало мои 70 кг, в которых я нормально выглядела. Зато сейчас я с легкостью влезаю в 2xs, всех ненавижу и доска. Зато всем нравится.

После того, как мой бизнес разорился, я два месяца работал таксистом, жене ничего не говорил. Сегодня узнал, что она всё знала и тайком подрабатывала репетитором английского языка. Я ее люблю.

Мечтаю стать женой богатенького только ради того, чтобы создать огромный приют-питомник для кошек и собак.

Я два года живу в Южной Корее. И как же меня достали эти поклоны до пупка, эти железные палочки в столовой, об которые откололся мой зуб и эти острые супы, от которых мой жоподром горит синим пламенем, когда моя ракета отправляется в космос

Работаю психологом в психоневрологическом детском центре реабилитации, к нам ходят на занятия дети с ДЦП, аутята и другие детки с нарушениями в работе нервной системы. Я сейчас работаю с милой доброй девочкой четырех лет, у нее сначала подозревали аутизм, но в итоге сошлись на умственной отсталости, то есть она никогда не сможет стать хотя бы более-менее "нормальной", ей всю жизнь будет требоваться уход. Она гиперактивная, шумная, "не умеет себя вести на людях", как говорят. Но я радовалась тому, насколько адекватная у нее мама - никогда не кричит, не поднимает руку на малышку, девочка всегда чисто и аккуратно одета, с учетом того, как она себя может вести. Потом у меня появилась возможность приглядеться к маме, и я испугалась. У неё руки до локтя все в синяках, от того, что дочь дерётся, если не отпустить её руку и не позволить ей бежать туда, куда ей хочется, она не красится, длинные волосы всегда завязаны в простую косу, эта коса наполовину седая, хотя ей нет и тридцати, она всегда предельно вежлива, часто улыбается, но глаза у неё при этом абсолютно пустые. На приёме, когда я занимаюсь с ребенком, она или читает книгу или может весь час просидеть неподвижно, глядя на свои руки или в стену. Я как-то попыталась спросить, не была ли она сама на приёме у психолога, в ответ получила заверение, что всё замечательно, и помощь ей не требуется, при этом она так же пусто улыбалась и смотрела сквозь меня. Я боюсь за неё, за девочку. Человек, похоже, давно живет за гранью нервного срыва, это в любой момент может рвануть и тогда неизвестно, что она может сделать. А я, хоть и заметила, сказать никому не могу, не имею права.

Не ем перед телевизором после того, как вместо упавшего кусочка шоколада положил в рот и разжевал какашку своей морской свинки.

Мне 18 лет, многие мои сверстники работают для того чтоб купить себе айфон или модные шмотки, а я работаю чтоб оплатить операцию и купить жизнь моей мамы.