Короткие истории про стих

На 31-м году жизни взбрело мне в голову почитать Пушкина, благо, собрание сочинений в доме есть. И вот читаю я его и понимаю две вещи. Первая - что в школах не умеют преподавать литературу. Я училась в трех школах и ни в одной мне не был интересен Пушкин (впрочем, и не только он). Читаю его стихи сейчас - и меня просто прет от того, как он держит ритм, рифму, как умело вкладывает глубокий смысл в простые строки. Злосчастный Евгений Онегин, повести Белкина, из которых я помнила только какие-то бредовые отрывки, Капитанская дочка, Царь Салтан - оказывается вся скучная школьная программа на самом деле весьма захватывающая. Вторая вещь - какая же скотина Дантес и те, кто за ним стоял. Ведь теперь уже не узнать, чем же должно было закончиться дело в тех произведениях Пушкина, которые, увы, навсегда остались неоконченными. Остается только страдать от любопытства.

В начальной школе я и моя подружка заболели. Выписали нас в один день, и надо было подготовить домашнее задание. Я позвонила одной из отличниц, узнала, что было задано, и передала подружке. Когда пришли в школу, выяснилось, что отличница не сказала мне, что будет большая контрольная по английскому языку. Нужно было по билетам рассказать тексты и стихи, которые учили всю четверть. Моя подруга впала в панику. Английский был последним уроком, я ей предложила подготовиться к контрольной на переменах, раз мы оказались в такой ситуации. Я всё повторила, вспомнила, а она не стала и на уроке заявила, что она не готова, так как я ей не сказала. Я парировала, что и сама не знала, но при этом успела подготовиться. Итог: я сдала на пять, подруге поставили двойку, сказав пересдать на другой день. Так её мама звонила моей, говорила, что я подставщица и лгунья. Больше не дружили.

Учусь в Москве, а живу за городом, приходится ездить каждый день, помимо метро, ещё и на электричке. Вчера захожу в вагон, всё как обычно, мест нет свободных. Тут мне так аккуратно по плечу кто-то похлопал, а оборачиваюсь, а там мужчина лет 67 и говорит мне: "Девушка, давайте я Вам место уступлю своё, а Вы за это мои стихи прочтёте?" Ну я говорю, мол, ладно, почему бы и нет. Сажусь, он мне вручает увесистую стопку бумаг формата А4 и добавляет: "А какие Вам понравятся - я отдам." Улыбнулся и тихонько встал рядом. Я пока читала, краем глаза видела, как волнуется, И знаете, что я вам скажу, стихи у него были потрясающие. Про любовь, про его детство, про родителей. Читаешь - и будто чувствуешь всё, что сам автор чувствовал, когда писал. Такое редко сейчас встречается. Я так зачиталась, что чуть было свою остановку не пропустила, и уходить жалко было. Себе десять забрала, теперь беречь буду.

У нас был большой дружный двор обычного провинциального города: все друг друга знали с пеленок, почти все жители въехали одновременно в 50-60-е гг. Наши родители росли вместе, потом их дети. По периметру двухэтажные дома на 20 квартир каждый; по среди двора была сцена, напротив лавочки, старшие девочки устраивали концерт, пели, стихи рассказывали, конкурсы для нас, малышни; бабушки со всех домов смотрели сидели. Взрослые девочки — 16, 17, 18 лет... Как мы тогда мечтали тоже вырасти и устроить подобное. Но 2-3 года и девочки поуезжали, замуж вышли... Сцену постепенно разнесли, лавки поломали. Но вот то ощущение большой дружной семьи я больше не встречала никогда. Сейчас уже давно замужем, дом тот под снос, двор разрыт, оттуда почти все уехали. Мы с мужем живем в новостройке, за восемь лет я до сих и соседей не всех знаю. Слушала в детстве песню "городок" и не любила. А сейчас понимаю ностальгию той песни, именно в ней описан весь наш двор, вся та жизнь. И действительно хочется вернуться в "городок".

В детстве сильно упало зрение, и меня отправили в спец. садик. Круглосуточный, с кучей специалистов и "особенных" детей. Тяжело давалась наша с родителями наша разлука, реки слёз и дикий ор. А мне не везло с воспитателями. Я была умная девочка, могла поправлять их, когда они рассказывали стихи или чему-то учили. Они, видимо, так невзлюбили меня, что постоянно наказывали, единственную били, заставляли стоять весь тихий час в центре комнаты, пользовались, что родителей нет рядом. И я свыклась. Но однажды я поскользнулась и упала лицом вниз с горки на камень. Всё лицо в крови, губы и бровь разодраны, нос разбит. Врач посмотрел, обработал, утешил, а они наказали меня. Отхлестали и запретили всем говорить, смотреть на меня и жалеть. И все так и сделали, но не она! Её тоже потом ругали и наказали, не взяли нас в бассейн, кататься на велосипедах и смотреть мультики. Но она всё равно играла со мной, обнимала и жалела, дула на ранки и улыбалась мне. Искренность детской дружбы! Прошло уже много лет, а я помню девочку Лизу и думаю, а будет ли у меня такой друг ещё раз?

Моя сестра была очень талантливая. Вот прямо за что ни возьмётся — всё получается. Рисование, вышивка, вязание... Это малый список, к чему прикладывались ее золотые руки. И всегда к ней родители относились как "вот какая талантливая, золотые руки, тонкая натура", ну а я... "ну, что вышло, то вышло". А я писала стихи, но никому их не показывала, прятала заветные тетрадки потому, что однажды, будучи еще маленькой, прочла свои творения родителям, а они лишь посмеялись — глупость какая. Несколько лет назад сестра погибла. Однажды мама звонит в слезах, мол, приезжай. Приехала, она протягивает мне мои тетрадки. Те самые тетрадки, где в стихах я изливала переживания, боль, первую любовь, насмехалась и восторгалась. Вот, мол, разбирала антресоли и нашла, почитай. И в слёзы опять, мол, какая тонкая душа была, какие стихи, какие чувства, ах, почему же я не знала, что у нее в душе такие переживания. И тут я выхватила эти тетрадки, прижала к груди. — Вообще-то это мои стихи! Зачем ты их читала? — Как твои? Ты что, стихи писала? Не придумывай. И тут мне стало реально обидно. Сестру я очень любила и люблю, но вот отношение родителей простить не могу никак.

Моя лучшая подруга старше меня на три года, поэтому, когда мы были подростками, я чувствовала себя скорее ее младшей сестрой - она была старше, умнее в силу возраста. Мы повзрослели, разница стерлась. Но я как пряталась за нее в прямом и переносном смысле, так и прячусь, так и остаюсь для нее маленькой. Она прикрывает меня перед родителями, кормит, просит учиться на ее ошибках, а не на своих. Она бегает под дождем босиком, фальшиво поет и не стесняется этого, рисует людей в метро и дарит им рисунки, покупает себе цветы, учится на врача и сходу запоминает вещи, которые я совершенно не понимаю. Она покупает яблоки у бабушек, выращивает фиалки на подоконнике, пишет стихи и вяжет шарфики. Она умеет подобрать слова в любой ситуации, может приехать посреди ночи, потому что мне стало плохо. Она даёт советы так, что мне кажется, что у нее за плечами целая жизнь, а не двадцать два года. Она мечтает о большой собаке и грезит северным сиянием и морем, катается по городу на самокате и фотографирует для меня котов в чужих окнах. Она потрясающая, и мне хочется рассказать о ней всему миру. Хочется, чтобы она помнила, какая она потрясающая. Но стоит ей сказать - она только грустно улыбается и говорит: "Наверное", - неловко пожимая плечами. Но я все сделаю, чтобы она поверила.

Иду на занятия по танцам, прохожу мимо парковки у супермаркета, подходит ко мне пожилой мужчина спрашивает: "Девушка, можно вам вопрос задать?". Меня часто пенсионеры спрашивают, то как к аптеке пройти, то адрес какой-нибудь подсказать. У меня, наверное, выражение лица дружелюбное, вот они и решают, что я точно помогу. Поэтому сразу говорю: "Да, конечно", - в голове заранее перебираю, какой ему адрес может понадобится. А он спросил: - Вы любите поэзию? Я растерялась совершенно, но всё равно ответила. - Люблю - Тогда послушайте меня, пожалуйста. Я стихи пишу. Я их не печатал, мне 81, я бомж, я стесняюсь свои стихи в издательство отправлять. Давайте я вам стихи почитаю, я ведь их для людей пишу, а не для себя, у меня много разных, вы загадайте, про что вам, я расскажу. - Ну, давайте про весну. - Про что? Да что ты, внучка! О чём девушке в твоём возрасте интересно? Давай я тебе про любовь расскажу, про душу! - Ну, давайте. И он начал читать с выражением, с жестикуляцией, на нас вся парковка пялилась, что-то не выговаривал, от возраста уже дикция плохая, но ведь стихи-то хорошие. Лучше большей части современной поэзии, если честно. Одно стихотворение прочитал, второе, и ещё бы читал, если бы я уже на танцы не опаздывала. Попрощалась с ним вежливо, побежала на занятия, а прохожие на меня смотрят косо, мол, чего она там с бомжом каким-то разговаривала.

Отец сказал, что ему не нужна такая грубая дочь. Мне стало так больно и обидно, я ушла, еле сдерживая слезы. Всё детство была никому не нужна, гуляла с четырех лет, где хотела, в семь красила бордюр за мороженое, до девяти лет всё своё время вне дома проводила со стаей собак. Отец постоянно унижал меня, называл "жирная, конченая, недоразвитая овца". За малейшую провинность бил. Помню, как я ему помешала с кем-то разговаривать, он дал мне пощёчину, я упала на пол, он за волосы тащил меня в другую комнату и бил скакалкой. Мама меня защищала, но не всегда она была рядом. На неё он ни разу руку не поднял, но изменял очень много (что я узнала гораздо позже). Из 11 лет, проведённых с мамой в браке, он жил с нами только шесть, два раза сидел. Мама постоянно работала, и большая часть денег уходила ему на "кешары" в тюрьму. Когда мне было почти 12, она наконец-то его выгнала из-за очередной измены, да и еще во время того, как она была беременна моей сестрой. За пять лет, которые он с нами не живёт, у него накопилось 400 000 белорусский рублей долга по алиментам, которые он не платил. Недавно я откопала в старых вещах письма и открытки, которые я писала семилетней девочкой папе в тюрьму. Там были стихи о том, как я его люблю и скучаю, разные рисунки. Я смотрю на всё это и не понимаю, как так можно было поступать со своим ребенком и сейчас говорить, что я плохая дочь.

Мне было 22, ей 17. Я был обычным парнем, чья жизнь была спокойной до её появления в ней. Она училась в выпускном классе, не беспокоилась о своём будущем, прожигала свою жизнь с веществами и алкоголем. Но у меня получилось посмотреть за её "тёмную вуаль", и я увидел доброго чистого ребёнка, который из-за тяжёлых отношений с матерью и отчимом избрал себе такой путь. Однажды я пришёл к ней домой и услышал, как отчим с ней обращается, а мать предпочитает жертвовать ребёнком, а не любимым мужиком. Девочка слышала только оскорбления и ничего хорошего не видела, с её доброй натурой было тяжело это выдержать. Мы говорили всю ночь, и я понял, как я сильно полюбил. Я пообещал себе сделать всё, чтобы вытащить её. Я готовил её к экзаменам, мы вместе выбирали вуз, она открылась мне и прочитала свои стихи. После выпускного я забрал её к себе под крики матери и угрозы отчима. Она поступила в университет и после целыми днями писала дома стихи, а не проводила время в сомнительных компаниях. У неё получилось построить прекрасные отношения с моей мамой, но при этом между нами всё ещё не звучало слов признаний, я решил не давить на неё своими чувствами. Однажды она проснулась раньше меня, приготовила вкусный завтрак и отдала пять листов стихотворения, в котором призналась мне в своих чувствах. Как я был счастлив! Мы уже три года вместе, из сложного подростка она стала замечательной и заботливой девушкой с немного сложным характером. Но со мной она самый милый и замечательный котёнок.