Пару лет назад вижу сон. Едем с муж...

Работаю барменом, и однажды пришла девушка в полном одиночестве, заказала 3 стопки текилы, молча выпила, ушла. Ровно через месяц пришла снова, заказала уже 4 стопки, потом 5, 6. И вот уже 7 стопок, я не выдержал и спросил, в чём дело. Ровно 5 месяцев назад она узнала, что беременна. Рассказала парню, он взбесился и избил её до полусмерти, она потеряла ребёнка. Каждый месяц она приходит в бар, чтобы помянуть своего нерождённого ребёнка. Пьёт столько стопок, сколько ему должно было быть месяцев.

Моя сестра флиртует с моим мужем. Мы вместе пять лет, у нас двое детей. Она старше меня. На каждой семейной встрече она сияет и виснет на нём. Когда я была беременна, она обнимала его и благодарила его за племянников, не меня, а его. Я вижу, как сверкают её глаза, когда она с ним разговаривает. Когда мы говорим, её взгляд направлен всегда в его сторону, и меня порой бесит, что я будто веду монолог. Мой муж не отвечает ей взаимностью, поэтому я наблюдаю молча.

Ребёнку поставили диагноз – шизофрения. Забрали в стационар, продержат от месяца до трёх. Из-за пандемии встречи запрещены. Телефонные звонки тоже не разрешают. Не могу ни есть, ни спать. Не понимаю, как дальше строить планы на жизнь. Столько возможностей для неё теперь перечеркнуто. А что с ней будет, когда меня не станет? Психоневрологический интернат? Лошадиные дозы лекарств, чтобы не мешала? Одна мысль хуже другой. Чувствую, что тону. Никогда ещё жизнь не была настолько беспросветной.

Как-то раз мы с моим любимым траванулись. В постели двое суток лежали с температурой, рвотой, поносом, тошнотой, болью и прочими радостями. Я первая пошла на поправку, у меня температура спала. Вдруг ночью просыпаюсь оттого, что он мне пульс на шее ищет. "Я думал, ты умерла", - говорит. Я спала слишком глубоко и неподвижно, и ему, с его 38.2, я показалась уже остывшей. Меня до сих пор дрожь берёт, когда представляю, что он в тот момент почувствовал.

Никогда особо не ладили со старшей сестрой. Таскали друг друга за косы, дрались лет до 14, учились в одном универе, но виделись раз в три месяца, нам просто не хотелось, мы совершенно разные люди. А теперь она уже три года живёт на другом континенте, у нас обеих все прекрасно, но я готова очень многое отдать, чтобы просто обнять её.

Моя подруга учится на парикмахера и сейчас проходит практику. А еще она говорит во сне. Когда просыпаешься раньше нее, можно услышать много интересного. Сегодня ночевала у нее, и, судя по всему, она даже во сне работает, бедненькая. Я вот сижу и пишу эти строки, а она перед клиентом оправдывается и утверждает, что "такую косу заплести не может".

Дочери купили говорящую игрушку. Так вот эта скотина мало того, что говорит без остановки, так еще и сегодня, за ужином, исполнила наши с мужем ночные звуки страсти! Муж в шоке, дочка тоже...

Приехала знакомая из Германии с семьей, детям около 3 и 5 лет, оба в памперсах. Бабушки в шоке: почему в памперсах. Она объясняет, что у них нельзя детей заставлять на горшок ходить, сами должны осознать, за насилие над детьми могут оштрафовать или детей забрать. Наши бабушки за неделю научили их нужду справлять в унитаз без всякого насилия; памперсы забрали: хочешь мокрый ходи, хочешь в унитаз. "Фрицы" (бабушки их так ласково звали) быстро все поняли.

Проходила практику в реанимации. Однажды слышим крики, двери почти выламывают, забегает мужчина, весь дымится. Оказывается, взорвалась газовая сварка, и он полностью загорелся. Сгорел полностью и внутри, и снаружи. Осталась только прядь волос на голове нетронутае. Кожа слезала огромными шматками, рвота была — чёрная гарь. Последнее желание его я исполнила: открыла окно, чтобы он поговорил с родствениками. На следующее утро он умер. Остались четверо детей, старший ребёнок только в первый класс пошёл.

Познакомился с девушкой, у нас начались отношения, и в один прекрасный день ей поставили диагноз "лейкемия". Мы встречались ещё не так долго, и она сказала, что поймёт, если я уйду и не захочу переживать с ней всё это. Врачи подливали масла в огонь, говоря, что ничего не поможет, что они бессильны, но я твёрдо решил быть с ней, что бы не случилось. Я пережил вместе с ней и ужасные курсы химиотерапии, и ночные судороги, и бесконечные слёзы. Она постоянно гнала меня, не разговаривала со мной, пыталась отвергнуть любыми способами, но я не сдавался. Она худела, теряла волосы, много спала, нервничала, психовала. Я был неким громоотводом, она отрывалась на мне по полной. Полтора года спустя болезнь начала отступать, и все прогнозы врачей оказались ложными. Она выжила, и я отдал бы всё, чтобы постоянно видеть эту её счастливую улыбку, когда наш врач сказал, что всё ужасное позади, я отдал бы всё, чтобы она снова так крепко держала меня за руку, чтобы она снова обняла меня так сильно, что я не мог вздохнуть. Ещё полгода ушло на реабилитацию. Я всё время был с ней. Мои родители недоумевали, но не лезли с нравоучениями. Я поменял много работ, но сейчас всё же нашёл своё место. Жизнь сначала дала нам обоим неслабый пинок под зад, а потом подарила нереальное счастье. Через две недели женюсь на самой прекрасной девушке на свете.