В школе в 9 классе на экзамен прихо...

В детстве очень любила, когда мама летом в грозу готовила пирожки, они были самые вкусные в такую погоду. Уже 2,5 года живу отдельно от родителей со своей семьей, но каждый раз, когда летом гроза и ливень, я иду жарить пирожки, вспоминаю детство и любящую маму❤️

У меня есть одна особенность - постоянная субфебрильная температура тела 37, 2. К вечеру может быть немного больше. Так с детства. Я этим часто пользовалась в школе, уходя с уроков. Потом в институте. Но самое главное, что все мои мужчины, с которыми был секс, не могли со мной расстаться. Им хотелось еще, так как "у тебя там так тепло и уютно, что хочется остаться навсегда". И, вроде, должна радоваться, но от бывших не могу отвязаться спустя даже десять лет, хотя уже давно замужем.

С шести лет вела дневники. Со школы сохраняла каждую бумажку, вещицу от одноклассников, поскольку я очень сентиментальный человек. Представляете, сколько всего скопилось больше, чем за десять лет? Я описывала каждый день и момент. Сегодня все перебирала. Заново переживала все свое детство, от списка друзей в садике до первой пьянки. Одновременно ревела и смеялась. А потом нахер все выкинула.

Однажды, классе в 7-м, объелся я ещё зелёного крыжовника и случился у меня, пардон, жуткий понос. Утром пришлось вызывать врача. Лежу и думаю, как бы мне моё состояние по-медицински описать. Жидкий стул? Как-то маловыразительно! За день до того я читал полунаучную брошюрку о сексе - ну там оргазм, эякуляция - семяизвержение и прочее. Пришедшей молоденькой докторше я солидно заявил, что у меня "произошло бурное стулоизвержение". Врач сама чуть со стула не сверзилась, но справку для школы дала.

В школьные годы у нас в классе была девочка с оттопыренными ушами. Мы ее сильно дразнили. Она не умела держать плохие эмоции в себе и иногда плакала в школе. Мы кидались в нее жеваными бумажками, присылали валентинки со стихами о том, что она страшная, издевались. В седьмом или восьмом классе родители сделали ей пластическую операцию, уши стали нормальными, но мы дразнили ее еще больше, называли обрезанной. В девятом классе, когда у нас был "выпускной", она улыбнулась и пожелала нам, чтобы наши дети прошли через то же, что и она. Мы смеялись, а она после девятого ушла в колледж, потом вышла замуж и уехала в другую страну... Прошли годы, я - отец и очень люблю свою дочку. У нее есть проблемы с глазиком, хотя это ее не портит... Вчера она пришла со школы заплаканная и спрашивала, зачем ее родили, если она такая некрасивая. И впервые я, мужик, заплакал.

Лежала в больнице в двухместной палате. Я с годовалым сыном и семилетний мальчик. С виду обычный. Первый день проявлял интерес к новым постояльцам. Активно помогал с малышом. Во второй день стал шуметь, залазить на подоконник, говорить матные слова. Но, что больше всего меня удивило, когда я предупредила, что за маты бью по губам и побила, он смеялся. И по попе била он смеялся. Я поняла, что ему не хватает внимания. Мама к нему приходила. Быдловатая женщина в спортивном костюме. Она приносила ребенку чистую одежду, соки, и прочее. Мне показалось, что ее забота наиграна, но я решила, что какая-никакая но она мать. И это не мое дело. За день до выписки, мальчик сказал, что не хочет выздоравливать, а хочет болеть вместе с нами. Оказалось, что после больницы он возвращается в приют. Мама навещает его по заявлению. Решается вопрос о лишении родительских прав, потому что мать два раза ткнула в отца ножом. Не смертельно, но на ноге у папы шрамы... К слову, ребенок смышленый. Читала ему сказки, досчитали вдвоем до 129, я подсказывала. Мы жили вместе 6 дней, и к пятому дню он сознательно помогал, не потому что я взрослая, а потому что мы были на равных. Он подавал мне памперсы а я подавала ему книжки и телефон, он ставил тарелки на стол, а я уносила их. Мы стали одной командой. Я даже скачала для него песню, с его слов "Стаса Михайловича - мы падаем на землю вместе мы" и слушали ее, хоть я терпеть не могу шансон. Но стоило увидеть как он улыбается и подпевает, и мне уже было все равно. Эта была история про то, что можно дарить любовь и внимание даже чужим детям, чтобы их хмурый мир стал чуть светлее.

Я хирург. Неделю назад оперировала женщину (рак), надежды нет, времени практически тоже. А она мама человека, которого люблю 5 лет, он меня тоже. Вот только у нас семьи. Сегодня он со своей женой пришел ко мне про маму узнать (как могла скрывала, что оперировать буду я), они стоят под кабинетом моим и я слышу как она ему мозг выносит, что он в химчистке шубу ее забыл. Просто монотонное бубнение, что он кроме как о себе ни о ком не думает. Слушала и не выдержала, вышла и сказала что люблю его и никому не позволю отнимать у него время, которое он должен подарить своей умирающей маме. Она взвизгивая повторяла" кто это, кто это?" А он сказал "человек" !!! Такой гордой никогда себя не чувствовала!

В школе одноклассницы любили меня щекотать, потому что им нравилось то, как я тихо смеюсь от этих действий. Со временем стал солидным дядечкой, которого никому не приходит в голову проверить "на прочность" щекотками. Детские ощущения подзабылись, и до встречи выпускников, на которой две бывших подружки решили "тряхнуть стариной", я был уверен, что больше не боюсь щекотки. Я не засмеялся, как в детстве, я сложился пополам и завизжал! Окружающие были в восторге.

Моих биологических родителей лишили родительских прав, когда мне было пять. Дальше был приют, я росла недоверчивой и замкнутой. В восемь лет меня удочерила приемная мама. Я удивляюсь, как она меня терпела первые два года. Я грубила, врала, в школе вела себя ужасно, хотя училась хорошо. Один раз я опять что-то натворила, а мама просто села рядом, обняла меня и заплакала. Что-то екнуло, и я заревела вместе с ней. Тогда я поняла, что мама — самый замечательный и добрый человек.

В детстве жила с отчимом и мамой. Жили в маленькой однокомнатной квартире, моё спальное место было огорожено шкафом, а спала я на старом диванчике, который вечно скрипел, пошатывался и вот-вот должен был отжить своё. Его чинили несколько раз, но пришёл момент, когда он совсем отказался выдерживать мой вес и рухнул прямо подо мной спящей посреди ночи. Помню, как я испугалась, хотелось плакать, но я зажала рот руками, боясь разбудить отчима. Сидела, давилась слезами. Шум разбудил только маму, которая прибежала проверить, как я и что случилось. Отчим в тот момент не проснулся, как и потом, — он умер от сердечного приступа в ту ночь. Радовалась, ведь за сломанный диван новых синяков на моем теле не прибавилось.