Всегда, когда спускаюсь по лестнице...

Один знакомый работает на мойке. Через полгода стал жить на широкую ногу: бани, рестораны, дорогая одежда. "Вот же трудяга!" — подумал я. Потом выяснилось, что он крал деньги из дорогих машин, но сколько верёвочке не вейся... Поймали, поставили на счётчик, моет уже полгода бесплатно.

В три года у меня удалили большое родимое пятно на ноге. Остался шрам. И я так гордилась этим! В садике меня обожали, любили посмотреть на шрам. В лагерях рассказывала истории про то, как в меня выстрелили, но я успела убежать. Сейчас, мама твердит о том, чтобы я удалила шрам, но я не хочу! Ведь это кто я есть. Это моя особенность! Нет, не удалю :)

Люблю подсматривать в общественном туалете. Сам процесс не интересует, но очень нравится высматривать ноги из соседней кабинки. Изучаю обувь и чулочные изделия, пытаясь угадать, какая внешность и характер у хозяйки тех леопардовых лодочек или тех салатовых кед. Обращаю внимание, как ставят ноги: кокетливо на носочек или игриво на ребро стопы. Радуюсь, когда признаю в соседней кабинке знакомого или коллегу, как будто открываю их тайну. Чувствую себя шпионом. Сама сажусь, чтобы ног было не видно!

У меня есть подруга. Она шикарная красивая брюнетка со стальным характером. Мы спим периодически, секс с ней супер. Подозреваю, что я не один у нее такой, но допросами не мучаю. Для нее все это несерьезно и считает она себя абсолютной одиночкой. На мои вопросы, чего замуж не выйдет уже или не сойдется с кем, отвечает, что вокруг одни слабаки. Я смеялся с такого женского высокомерия до одного случая. Живем мы с ней в зоне военного конфликта, и вот началась бомбежка и взрывается мой загородный дом, где мы и находились. От грохота и ужаса меня парализовало начисто. Моя подруга моментально выволакивает меня из дома и прячет в подвал. Пока я приходил там в себя и пытался отдышаться, прогремели еще четыре взрыва. После обстрела мы вышли на улицу, меня трясет, а она спокойно курит. Приезжают скорые, мне ставят легкий шок и пару ушибов. Вот тут я и замечаю, как эта супервумен вытаскивает из своей ноги нифиговый такой кусок деревяшки. Медики ее сразу в карету, накладывать швы. Она отказывается от анестезии, говорит, что укол еще кому может понадобиться, ей шьют ногу по живому, после чего она снова закуривает и сообщает, что подустала и поедет домой. Могу сказать теперь только одно - я вообще больше не смеюсь с ее высокомерия и искренне считаю, что единственный достойный ее мужик - это Чак, мать его, Норрис.

В детстве я жутко боялась щекотки. Мой дядя сажал меня себе на плечи, крепко держал за ноги, а мама подкрадывалась сзади и начинала меня щекотать. Вырваться от этих садистов было нереально. Так и мучили меня, пока у дядьки не заболела спина.

В истории о ВОВ от бабушки нет ничего такого героического. Она рассказывала, как проводила деда и осталась с четырьмя детьми, мал мала меньше. От голода ели лягушек и траву, она копала окопы в лютый мороз в одних тонких чулках так, что ноги были покрыты коркой льда. Позже чуть не посадили "за расхищение социалистической собственности", а это были колоски, оставшиеся на поле после сбора зерна. И ничего в этом нет особенного, кроме разве того, что жили так тогда сотни, сотни тысяч.

Когда мы с братом были мелкими, наш папа работал в милиции. На обед приходил домой, а мы-то по папе скучали и хотели с ним поиграть. И играли в преступников: он нас ловил и сажал в тюрьму. Ну а точнее — перепутывал наши руки-ноги, защелкивал в наручники и цеплял к батарее на все время его обеда. И каждый раз мы велись. Чертов гений.

Прихожу к бабушке, а она сидит грустная: внучка, похороны мои отменяются... Рассказывает: "У меня ноги болят, и, чтоб в гробу лежать, я связала тапочки красивые, мягкие. А сегодня полезла в пакет с тапками, а их моль пожрала и все засрала там. Я сугроб говна вывалила из пакета. Подвела меня моль, отменяются похороны..."

Я работаю поваром в ресторане и как меня бесят люди, которые приходят ко мне домой и говорят моему молодому человеку, как ему повезло! Ведь я могу готовить экзотические блюда и как они удивляются когда узнают, что я не готовлю дома. Люди! Я работаю 14 часов в день около плиты, мне становится плохо от мысли, что это ждет меня дома. За готовку отвечает мой любимый и он счастлив. Ему НРАВИТСЯ! Не потому что он ПОДКАБЛУЧНИК СРАНЫЙ, а потому что любит меня. Для нас это НОРМАЛЬНО! Отстаньте, наконец!

Впервые испробовала знаменитую позу "орлицы" в женском туалете. Прихватило на работе живот, пришла в туалет, подстелила бумагу. Вроде дела шли как надо, но вот одна последняя часть напрочь застряла. И так старалась, и этак, пока не вспомнила, что сын мой в таких случаях вместо унитаза на горшок идёт, где колени выше головы. Забралась на унитаз ногами, естественно, на бумагу, и вуаля — готово! Вроде ничего не замарала и не загадила, а чувствую себя быдлом всё равно.