Я точно знаю,что мои родители очень...

Была изгоем в школе. На дискотеках мальчишки обходили стороной, отказывались даже от приглашений на «белый» танец. Прошло много лет, работаю с детьми, попала к ним на школьную дискотеку. Танцевала с самым красивым мальчиком медляк. И плевала я, сколько мне лет, 15-летняя я внутри меня ликовала!

Проанализировала все свои отношения и прифигела, что мужики не умеют радоваться успехам своей девушки. Когда в 20 лет я стала зарабатывать больше, чем мой на тот момент 30-летний парень, я выслушала лекцию, что платят мне за секс, ибо в моём возрасте столько не платят (естественно, это было неправдой). В 21 я успешно спасла концерт, на котором выступал мой тогдашний парень-гитарист. Будучи навеселе, он со своей группой чуть не сорвал действие, а так как я училась в музыкальной школе, то я вышла и спела песню, тем самым отвлекая толпу. Толпе понравилось, а гитарист чуть не утопился — я, видите ли, его триумф оборвала. Спрашивается: зачем пил?! Мне 27 лет, я замужем. Зарабатываю на дому, занимаюсь ребёнком, всё успеваю. У мужа депрессия, и я, кажется, догадываюсь почему.

В старших классах я перешёл в новую школу и чем-то не приглянулся компании. Особенно одному человеку. Это были полтора года неприятных и уже давно позабытых унижений. Прошло более 7 лет, и как же приятно заходить в хорошее заведение, будучи высокооплачиваемым специалистом, и видеть самую главную из тех рож в официантах.

94-й год, мне было 20 лет, на тот момент учился на четвертом курсе в педагогическом на учителя физ-ры. Иду домой белым будним днем, захожу в подъезд. Смотрю, за вторыми подъездными дверями кто-то копошится, не придал этому значения, но приоткрыл дверь. Здоровенная детина (видать, ученик старших классов какой-то школы) заставляет сосать свой член какого-то мальчишку лет восьми. В общем, история о моей первой судимости, и как я был отчислен из универа за жестокое избиение невинного подростка.

Когда учился в школе, то всегда проходил парк. А в нем жила стая ворон. Один раз решил шугнуть их. Шугнул. После этого год (!!!) они мне не давали заходить в этот парк. Их вожак только завидев меня, громко каркал и вся стая начинала кружить надо мной и пытаться напасть. Это вам не Хичкок.

Помню, как ходил в школу в первом классе пешком без родителей, нужно было в трёх местах переходить дорогу, район неблагополучный был, зимой ходил, было ещё темно, а я шёл и смотрел на звёзды, телефонов не было. Это был 1994 год. На улице гуляли лет в шесть-семь — мог целый день во дворе не появиться на глаза. Зато лет с 13 началась гиперопека со стороны матери: "На борьбу хочешь ходить? А вдруг там тренер вас, мальчиков, тискать будет?", "День рождения отмечать с друзьями — нет, пить будете, женишься ещё".

В детстве ходила в музыкальную школу. Там была учительница по фортепиано, у которой явно было не всё в порядке с нервами. Она всё время орала как потерпевшая и швырялась нотами. А одной девочке сломала два пальца на руке, когда резко захлопнула крышку пианино, так как ошибку услышала. Меня родители после этого из музыкалки забрали. Мало ли, что ещё этой истеричке придёт в голову, лучше не умеющий играть, но живой и здоровый ребёнок. А ту девочку, когда пальцы зажили, родители снова отдали учиться к ней — надо же не пасовать перед трудностями и уметь их преодолевать! Я давно выросла, уже свои дети есть, а до сих пор не понимаю, что ими тогда двигало, и почему вообще та тётка осталась на работе.

Встретился с учителем физики по дороге домой. Школу закончил два года назад. Ей 28. Разговорились, пригласил ее домой. Согласилась. Приготовил ужин. Повеселились, вспомнили, как ругались с ней. Начали спорить. В итоге спор закончился сексом. Никогда не забуду эту ночь и утро.

Я молодая учительница, живу с родителями. Вчера принесла домой тетрадки на проверку. Перед этим с батей что-то спорили. Открыла тетрадь двоечника, снова нет д. з. Начала писать красной пастой: Антон... Дописать не успела, отвлекли. Решила дописать в школе. Открываю потом тетрадь, а там: Антон ты чмо! Батя отомстил за вчерашний спор.... Хорошо что не раздала ученикам.

Моих биологических родителей лишили родительских прав, когда мне было пять. Дальше был приют, я росла недоверчивой и замкнутой. В восемь лет меня удочерила приемная мама. Я удивляюсь, как она меня терпела первые два года. Я грубила, врала, в школе вела себя ужасно, хотя училась хорошо. Один раз я опять что-то натворила, а мама просто села рядом, обняла меня и заплакала. Что-то екнуло, и я заревела вместе с ней. Тогда я поняла, что мама — самый замечательный и добрый человек.