Не хожу в универ на первую пару, по...

Работаю в скорой. Вызов: кишечное кровотечение у ребенка, А/Д 90|60, черный стул, рвота кофейной гущей. Необходима госпитализация. Ответь матери на это: "А мы не поедем, мне не нравится ЭТА больница". Повторный вызов: А/Д 50|30, потеря сознания, геморрашический шок, принудительная госпитализация с помощью правоохранительных органов. Ребенок скончался по пути, т. к. его маме не понравилась больница. Винят нас, что не спасли чадо, которое из своих принципов не отдавали.

Моя дочь - простой ребёнок 13 лет. Около трех месяцев назад она проснулась с ужасной рвотой. Я вызвала скорую, мы прошли обследование, и нас отправили домой. Ничего необычного, простое отравление. На следующий день в школе дочке было плохо, всё двоилось. Потеряла сознание. Вновь обследование - простые проблемы с желудком. 10 дней капельницы не помогли. Нас осмотрело трое врачей, назначили куча лекарств и выписали. После каждого приёма таблеток рвота, в итоге дочь лекарства от живота принимать отказалась. Я начала называть её симулянткой. Каждый день она плакала на моих глазах из-за головных болей и теряла сознание, но врачи не могли ей ничем помочь. Говорили, пройдёт и это не повод пропускать уроки. Спустя неделю дочь пришла со школы, устала очень и был ужасный вид. Легла спать и не проснулась. Моя маленькая симулянтка впала в кому. Моё состояние в те дни не передать словами. Спустя три дня она скончалась. Провели вскрытие - опухоль головного мозга, и я без ребёнка. На моих глазах я потеряла ее, а ведь всё могло обойтись, если бы я только ей поверила.

В детстве была довольно худым ребёнком (меня хорошо кормили). И вот, когда я сильно втягивала живот, у меня очень отчётливо было видно рёбра, особенно два нижних. Я всегда ходила с втянутым животом, т.к думала, что эти рёбра - мои сиськи.

Для кого-то трудно собрать анализ мочи у трехмесячного ребёнка. Но собрать анализ мочи у кота, привыкшего ходить в наполнитель, – вот предел человеческих возможностей.

В начальной школе была самой низкой в классе, а волосы были самые длинные - ниже колен. Все вокруг восхищались моими косами, кроме одной одноклассницы. Как-то она сказала - "С твоим-то ростом не особо красиво выглядят длинные волосы, ты похожа на гнома, только вместо длинной бороды - косы". И ночью я отрезала свою шевелюру - была очень доверчивым и впечатлительным ребёнком. А сейчас, смотря на фотографию нашего класса, понимаю, что ни на какого гнома я похожа не была, а вот та советчица - очень.

В детстве всегда соотносила имена к цветам. Например, для Лены — жёлтый, Наташа — непременно синий и никак иначе, Леша — зелёный, Настя — белый, Катя — красный! Удивительно, как дети видят этот мир, так наивно, по-своему!

Моё детство каснулось периода СССР. Сейчас работаю в садике и назрел вопрос: почему ни одна мамаша не заплетает в косы дочери ленты,что раньше заплетали нам, советским детям? Это же так красиво!

Работаю барменом, и однажды пришла девушка в полном одиночестве, заказала 3 стопки текилы, молча выпила, ушла. Ровно через месяц пришла снова, заказала уже 4 стопки, потом 5, 6. И вот уже 7 стопок, я не выдержал и спросил, в чём дело. Ровно 5 месяцев назад она узнала, что беременна. Рассказала парню, он взбесился и избил её до полусмерти, она потеряла ребёнка. Каждый месяц она приходит в бар, чтобы помянуть своего нерождённого ребёнка. Пьёт столько стопок, сколько ему должно было быть месяцев.

Моя сестра флиртует с моим мужем. Мы вместе пять лет, у нас двое детей. Она старше меня. На каждой семейной встрече она сияет и виснет на нём. Когда я была беременна, она обнимала его и благодарила его за племянников, не меня, а его. Я вижу, как сверкают её глаза, когда она с ним разговаривает. Когда мы говорим, её взгляд направлен всегда в его сторону, и меня порой бесит, что я будто веду монолог. Мой муж не отвечает ей взаимностью, поэтому я наблюдаю молча.

Ребёнку поставили диагноз – шизофрения. Забрали в стационар, продержат от месяца до трёх. Из-за пандемии встречи запрещены. Телефонные звонки тоже не разрешают. Не могу ни есть, ни спать. Не понимаю, как дальше строить планы на жизнь. Столько возможностей для неё теперь перечеркнуто. А что с ней будет, когда меня не станет? Психоневрологический интернат? Лошадиные дозы лекарств, чтобы не мешала? Одна мысль хуже другой. Чувствую, что тону. Никогда ещё жизнь не была настолько беспросветной.