Не могу остановиться говорить слово...

Однажды я мылась в душе, как вдруг почувствовала непреодолимое желание опорожнить кишечник. Бежать в туалет было уже поздно, т. к. его величество понос не терпит никаких отлагательств. Не успев предпринять что-либо, я... обосралась в душе... Пребывая в шоковом состоянии от произошедшего, я поспешно старалась смыть следы преступления. Естественно, в этот самый момент заходит муж. Несложно представить, что оказаться в подобной ситуации – полный пи*дец для любой леди. На вопрос: "Что случилось?" Я съёжилась, покраснела как рак и призналась в содеянном. Муж, как будто не заметив окружающего меня дерьма, обеспокоено спросил, что я ела, а через минуту принес мне лекарство и вышел. Отдраив душ, я вылезала из ванной как побитая собака, мысленно сокрушаясь, что наша счастливая семейная жизнь уже не будет прежней. Увидев меня в печали, муж улыбнулся и поцеловал меня со словами: "Обосратушка ты моя любимая". И больше об этом не упоминал.

Девушки с глубоким декольте и большой грудью! Стыдно же общаться с вами. Вместо того чтобы смотреть вам в глаза при разговоре, я смотрю на вашу ложбинку меж грудей и глаз отвести не могу. Вот взгляд прям сразу с лица на декольте опускается. Много лет не видел свою двоюродную сестру. Иду по улице смотрю навстречу идет девушка с клевыми сиськами, думаю как бы познакомиться. Тут слышу вопль с моим именем, и вижу как на меня несутся эти сиськи и обнимают меня. Когда поднял взляд на лицо, оказалось сестра....

Лежала в больнице в двухместной палате. Я с годовалым сыном и семилетний мальчик. С виду обычный. Первый день проявлял интерес к новым постояльцам. Активно помогал с малышом. Во второй день стал шуметь, залазить на подоконник, говорить матные слова. Но, что больше всего меня удивило, когда я предупредила, что за маты бью по губам и побила, он смеялся. И по попе била он смеялся. Я поняла, что ему не хватает внимания. Мама к нему приходила. Быдловатая женщина в спортивном костюме. Она приносила ребенку чистую одежду, соки, и прочее. Мне показалось, что ее забота наиграна, но я решила, что какая-никакая но она мать. И это не мое дело. За день до выписки, мальчик сказал, что не хочет выздоравливать, а хочет болеть вместе с нами. Оказалось, что после больницы он возвращается в приют. Мама навещает его по заявлению. Решается вопрос о лишении родительских прав, потому что мать два раза ткнула в отца ножом. Не смертельно, но на ноге у папы шрамы... К слову, ребенок смышленый. Читала ему сказки, досчитали вдвоем до 129, я подсказывала. Мы жили вместе 6 дней, и к пятому дню он сознательно помогал, не потому что я взрослая, а потому что мы были на равных. Он подавал мне памперсы а я подавала ему книжки и телефон, он ставил тарелки на стол, а я уносила их. Мы стали одной командой. Я даже скачала для него песню, с его слов "Стаса Михайловича - мы падаем на землю вместе мы" и слушали ее, хоть я терпеть не могу шансон. Но стоило увидеть как он улыбается и подпевает, и мне уже было все равно. Эта была история про то, что можно дарить любовь и внимание даже чужим детям, чтобы их хмурый мир стал чуть светлее.

Моя дочь - простой ребёнок 13 лет. Около трех месяцев назад она проснулась с ужасной рвотой. Я вызвала скорую, мы прошли обследование, и нас отправили домой. Ничего необычного, простое отравление. На следующий день в школе дочке было плохо, всё двоилось. Потеряла сознание. Вновь обследование - простые проблемы с желудком. 10 дней капельницы не помогли. Нас осмотрело трое врачей, назначили куча лекарств и выписали. После каждого приёма таблеток рвота, в итоге дочь лекарства от живота принимать отказалась. Я начала называть её симулянткой. Каждый день она плакала на моих глазах из-за головных болей и теряла сознание, но врачи не могли ей ничем помочь. Говорили, пройдёт и это не повод пропускать уроки. Спустя неделю дочь пришла со школы, устала очень и был ужасный вид. Легла спать и не проснулась. Моя маленькая симулянтка впала в кому. Моё состояние в те дни не передать словами. Спустя три дня она скончалась. Провели вскрытие - опухоль головного мозга, и я без ребёнка. На моих глазах я потеряла ее, а ведь всё могло обойтись, если бы я только ей поверила.

У меня маленькая грудь. Неполный первый, так ещё и соски разного размера. В юности дико комплексовала, а с первым партнёром никогда не обнажалась полностью. Но когда решилась - не пожалела. Он не любил меня, но мою грудь - ещё как! Зацеловывал, гладил и боготворил. И ни один (ни один!) из последующих парней не обмолвился, и даже не намекнул, ни словом, ни действием, что она некрасива.

Люблю дёшево, а лучше бесплатно. Решила сделать пирсинг пупка. Так как сестра медсестра, предложила сделать это в поликлинике у местного дерматолога. Та согласилась, но проколоть решила пистолетом для прокола ушей. Пистолет заклинило, когда делала прокол. Пока она его вытаскивала, я теряла сознание. Халява моя обошлась в два обморока.

Была маленькая, родителей у меня нет, жила с бабушкой и дедушкой. Как то раз ночью захотела попить, встала, почти с закрытыми глазами, иду на кухню и вижу такую картину, бабушка полуголая лежит на столе, а дедушка наливает ей текилу в пупок и слизывает. И тогда я поняла, что старость это ещё не значит сидеть пердеть и вязать носки...

Из магазина вышла женщина, отвязала свою собачку, которая её очень ждала, а собачка от радости начала громко лаять и запрыгивать женщине на ноги. Та ей: "Жан! Перестань! Жан! Фу! Кому говорю! Сейчас колготки мне порвёшь! Жан! А ну хватит!" И в конце выдала: "Жан Батист Мольер! Последний раз говорю – перестаньте! Фу!" После этих слов собачка быстро успокоилась.

Наблюдаю за тем, как моя 19-летняя дочь с ярко-синими волосами, кучей пирсинга и татуировок шнурует военные ботинки. И как-то вырывается: "Я же принцессу растила, вот как такое выросло?" На что дочь поднимает на меня глаза и заявляет: "Ты-то принцессу растила, а папа — гоблина. Вот и выросло".

У меня была однокурсница с сильным пороком сердца. Худая, бледная, не особо красивая. На занятия её водила мама и забирала. Будучи людьми взрослыми, никто над ней не смеялся, а наоборот жалели и оберегали. Предлагали донести сумку, проводить, подкармливали... Я считала это лицемерием и общалась с ней так же как с другими: ни разу не предложила помощь, звала с собой выйти покурить, пила при ней пиво, материлась и рассказывала о своих тусовках. Могла психануть на неё и послать на х, занимала деньги и возвращала через год. Вообще все меня считали бесчувственный сволочью по отношению к этой девушке. А она не общалась ни с кем кроме меня, потому что с её слов: только я считала её полноценным человеком, а все остальные своей жалостью вечно напоминали, что она инвалид и в чем-то ограничена.