Я - стюардесса. И однажды мне, как ...

Мне 52 года. Два с половиной года назад сын с невесткой подарили мне сертификат на "Правополушарное рисование, научим рисовать за один день". Я была уверена, что это невозможно, потому что в школе по рисованию мне ставили пятёрки только потому, что я училась хорошо, и учительница не хотела портить мне аттестат. Решила, мол, чем чёрт не шутит, и пошла на этот курс. После этого меня попёрло, и я начала рисовать каждый день. Сначала рисовала гуашью, и вся моя семья: муж, сын, невестка, мама, брат с женой — хвалили меня и говорили, что им жутко нравится то, что я рисую. Потом я начала рисовать масляными красками, и со временем стало у меня получаться все лучше и лучше. Сейчас всем своим друзьям и знакомым я рисую то, что они просят или на дни рождения в подарок. Все мои первые работы муж убрал далеко в шкаф, чтобы я их не выкинула. Недавно я на них наткнулась, пересмотрела и поняла, что рисовала я полную хрень! А родственники хвалили меня и говорили, что я гений. Очень благодарна им за это, потому что если бы не хвалили, то я бы бросила это и больше никогда не стала этим заниматься.

У нас в школе преподавали два очень весёлых учителя. Два Григория Ивановича. Мы тогда еще не знали их фамилий. И вот однажды у нас проходило развлекательное мероприятие. Двух этих учителей поставили ведущими. Мы сидели внизу, готовились. Вдруг видим, бежит Григорий Иванович за Григорием Ивановичем и кричит: "Заяц, отдай микрофон!". Мы не поняли тогда прикола, но узнав фамилии учителей... долго смеялись. Убегающий - Зайцев, догоняющий - Волков.

Терпеть не могу, когда обижают слабых (морально или физически), так в школе двинула парня, который лез к моей младшей сестренке, а в институте поставила на место одногруппника, который словесно издевался и унижал молодого препода-аспиранта (такой толстый несуразный и в огромных очках), ибо не фиг! Найди себе соперника по силам!

В детстве мы каждое лето ездили к бабушке на дачу. В один прекрасный солнечный день мы с подружкой решили сходить на старый, заросший высокой сухой травой погреб, пожечь костер. Мы собрались, взяли спички, охапку хвороста, предварительно запаслись парой баклашек с водой и отправились в путь. Придя на место, мы набрали камней, которые лежали неподалеку и решили подготовить место для костра. Сделали все, как нам казалось, по высшей технике безопасности и развели костер. Но, к сожалению, мы не учли высоты сухой травы, которая нависла над нашем костерком и успешно загорелась… Огонь распространился по всей территории погреба, мы пытались потушить его, но все наши действия были безуспешны…Мы побежали домой и по дороге обдумывали, что сказать бабушке, и ничего в голову не пришло лучше, как, забежав в дом, прокричать: «Бабуль, там кто-то погреб поджег! ». В тот день чуть не выгорела целая деревня с местными жителями, но все усердно тушили пожар, а мы старались больше всех: носили воду, закидывали горящую траву землей. А после того, как все завершилось, нам дали гостинцев и на следующий день разрешили в качестве компенсации не идти в школу. Прошло уже 12 лет, и о том, кто устроил пожар, никто до сих пор не знает. Совестно как-то.

На мой шестой день рождения дядя подарил мне набор цветных чудо-фломастеров, где был один белый, который стирал все остальные с бумаги. Однажды, насмотревшись, как мама делает макияж, я разукрасила себе всё лицо и в таком виде пошла в школу в надежде, что потом белым смогу смыть этот цветной ужас. Но все три урока я с позором стояла около умывальника и пыталась отмыть лицо — учительница заставила. Не помогло. Ходила в таком виде несколько дней.

В детстве я практически никогда не оставалась одна дома. Я мечтала хотя бы на денек побыть совсем одной. Прийти со школы и дома никого нет. А потом внезапно умерла мама, а за ней через некоторое время папа. Остался только брат, который месяцами работал в другом городе. Тогда я начала мечтать, чтобы хотя бы один день меня встретили дома как раньше...

Помню, как ходил в школу в первом классе пешком без родителей, нужно было в трёх местах переходить дорогу, район неблагополучный был, зимой ходил, было ещё темно, а я шёл и смотрел на звёзды, телефонов не было. Это был 1994 год. На улице гуляли лет в шесть-семь — мог целый день во дворе не появиться на глаза. Зато лет с 13 началась гиперопека со стороны матери: "На борьбу хочешь ходить? А вдруг там тренер вас, мальчиков, тискать будет?", "День рождения отмечать с друзьями — нет, пить будете, женишься ещё".

Как-то раз возвращалась домой со школы. Дождь, ветер, холодно. Зонтика нет. Вдруг около меня останавливается машина. А там молодая и красивая девушка. Она предложила меня подвезти. Мне тогда было лет восемь-девять. Я знала, что садиться в машины к чужим людям нельзя, но девушка на вид была безобидной, а я промокла насквозь и замёрзла. Девушка довезла меня прямо к дому, помахала на прощанье и уехала.

Училась в одной из лучших гимназий города. Сидела за партой с подругой из детского сада. Подруга очень часто врала окружающим, все знали это и оправдывали бурной детской фантазией. Меня это тогда не задевало, и я не обращала внимания на такую особенность. Это был второй класс. Однажды она не пришла на занятия. Я, как и человек пять из нашего класса, осталась на дополнительные занятия после основных. Вместо одноклассницы пришла ее мать. Она подбежала ко мне и начала на меня кричать, что я испортила жизнь ее дочери, почти убила ее. Классная подошла и попросила рассказать, что случилось. Мама одноклассницы сказала, что я избила в школе ее дочь до такой степени, что, когда ее привезли в больницу, врач обнаружил у нее сломанный позвоночник и прогнозировал инвалидность и ампутацию ног. Конечно, все ей поверили. Меня никто слушать даже не стал, когда я начала говорить, что я не делала этого, что у меня бы даже в мыслях не было избить кого-то. Тогда на меня стали очень сильно кричать, унижать, грозить судом. В тот момент пришла моя няня, она еще из-за дверей услышала крики и всхлипы. Когда она потребовала объяснений, почему на меня орут, и почему я реву, она получила ответ: "Вы не ее мать, идите отсюда". Когда она попыталась подбежать ко мне, ее выгнали и закрыли дверь. На меня продолжили орать. Мать одноклассницы сказала, что сделает все, чтобы и я узнала, каково это, потерять возможность ходить. Не знаю, сколько меня там продержали. Когда моя мама узнала об этом, она начала звонить классной и матери одноклассницы. С ней никто не стал разговаривать. На следующий день одноклассница, которая, по словам ее матери, не могла ходить со сломанным позвоночником, пришла в школу здоровая и невредимая. Одноклассники мне объявили бойкот. Никто не слушал меня, не верил, что я не трогала ее и пальцем. Никто даже не подумал, что сломанный позвоночник не может зажить за один день. Мне стали занижать оценки. Классный руководитель все время позорила на уроках, припоминая, что я уголовница в будущем. Мать одноклассницы приходила в школу и рассказывала всем родителям и учениками, как ей было тяжело слышать от врача, что её доченька не будет ходить, что я чудовище. Все это длилось три года до перевода одноклассницы в другую в школу. Прошло столько лет, а я ненавижу школу и этих людей, будто это произошло вчера.

В детстве я был откровенно жирненьким. Мама отправила меня заниматься карате. Я думал, что буду самым крутым в школе, пока не получил грамоту за второе место по сумо.